– Если боярин хочет, – ответит он, – Киев оберегать, то они бы оберегали от Киева верст за двадцать и более. – Да еще пригрозит царскому воеводе: – Не ждите начала, а ждите конца. Увидите сами, что над вами скоро конец будет.
Тогда прикрикнет сам Царь из Москвы. Митрополит даст нужный русскому войску опорный пункт в Киеве, за что Тишайший и Смиреннейший Алексей Михайлович щедро вознаградит его многими землями и иными дарами.
В этом, очень важном по своему идейно-религиозному значению, столкновении чрезвычайно ярко отражена борьба двух течений: возглавляемого Царем всея Руси народно-национального, как скажем мы теперь, служения религиозным целям, и своевольного эгоизма сословного сепаратизма, как мы тоже назвали бы теперь поведение митрополита Сильвестра Коссова. Побеждает первое, но митрополит Коссов все же до конца своих дней не признает над собой власти патриарха всея Руси и пребывает в юрисдикции подвластного султану Константинопольского патриарха. Глубочайший в своем чисто православном понимании русской истории, профессор С. М. Соловьев, автор непревзойденного и до наших дней исторического свода, так разъясняет этот прискорбный факт: «Сильвестр был шляхтич и поэтому не мог не сочувствовать шляхетскому государству, а главное при польском владычестве он был независим, ибо зависимость от отдаленного и слабого патриарха Византийского была номинальной. В Киеве же его никто не трогал, никто не запирал церквей православных»[6].
Но если глава южнорусского православия был проникнут шляхетскими тенденциями, то рядовое народное духовенство чувствовало и мыслило по-иному. Летописец рассказывает о многих патриотических подвигах, совершенных сельскими священниками и простыми монахами, например, о нежинском попе Филимонове, ставшем во главе народного движения и разбившем в бою крупный польский республиканский отряд; о целых монастырях, иноки которых, приняв в их стены спасшихся от шляхты крестьян, погибали там в муках вместе с ними. Сословное расслоение, проникшее в южную Русь из Польши, находило почву даже в церковной среде.
Весной 1654 г. Царь Алексей Михайлович формально объявил войну Польской Республике и сам стал во главе двинутой им на Запад рати. Одновременно магнат Чарнецкий с регулярными польскими войсками без объявления войны вторгнулся в пределы южной Руси, уничтожая все на своем пути. Город Немиров был истреблен им до последнего человека. В Мушировке избито пять тысяч человек. В Демовне – 14 тысяч. Описания этого трагического эпизода крестьянской войны в Приднепровье полны потрясающих подробностей. Мужики сражаются с регулярными войсками косами и дубинами, бьются женщины и дети, а жены ушедших на войну даже образуют свои женские отряды…
Стратегический штаб Москвы намечает главный плацдарм не на юге, а на западе, в Белоруссии. Оперирующими там главными силами руководит сам Царь и при нем его ближайшие политические советники: Морозов, Милославский, Одоевский,