И вот (удивительное дело!) – приехавший из заморской академии этот молодец, прошел такой, было, слух, подал прошение о зачислении его непременно в лекарскую школу при Генеральном сухопутном госпитале!
А было в те поры самому указанному достопочтенному господину Полетике целых двадцать восемь лет. По правилам, господствовавшим в то, достаточно лихое время, ему пора уже было обзаводиться своими наследниками, всеми силами заботиться об их дальнейшем образовании и соответствующем для них воспитании, что ли…
Происходил же он сам из старинного казацкого рода, и до поездки за границу успел также окончить Киевскую академию, где, на протяжении долгих девяти, а то и даже целых двенадцати лет, выпало ему изучать древние и новые языки, где слушал он тоже лекции тех же выдающихся ученых мужей.
В конце 1750 года просьба Ивана Полетики была полностью удовлетворена. Его зачислили «своекоштным» студентом (с предоставлением, правда, казенной квартиры).
А учителями его в Петербурге стали прославленный доктор медицины и профессор Иоганн Фридрих Шрейбер, доктор Густав Угенбауэр, оператор (то есть хирург) Кристиан Меллен и другие, тоже не менее строгие лекарские наставники.
Фигура Ивана Полетики заслуживает более пристального к себе внимания. Человек, как уже нам всем понятно, весьма и весьма просвещенный[6], к тому же многое повидавший на своем веку, – он имел все основания сопоставить различные системы обучения, в данном случае – чисто российскую и заграничную, в более конкретном примере – даже исключительно хваленую голштинскую.
И в результате – выбрал все-таки Санкт-Петербург.
Правда, в конце концов, Иван Полетика не завершил своего образования и в русской столице.
Но здесь уже, надо полагать, причиной всего этого стало совершенно иное обстоятельство: он почувствовал себя настоящей белой вороной среди однообразной массы зеленых юношей-однокашников, не имеющих присущего одному ему весьма обширного научного опыта и багажа.
Полетика снова оказался за границей, в том же городе Киле, где, после учебы в Санкт-Петербурге, ощутил себя уже куда намного уверенней во всем своем поведении.
Вскоре, уже в 1754 году, он защитил в Лейдене свою собственную докторскую диссертацию De morbis haeraeditariis, трактующую всецело о наследственных болезнях, обнаружив при этом такие основательные медицинские познания и такие личные выдающиеся способности, что Кильская Академия Наук единодушно избрала его своим новым ученым-профессором.
Это было воистину уже нечто, неслыханное дотоле!
Врач Иван Андреевич Полетика стал первым профессором, выходцем из России, из лекарских школ Санкт-Петербурга, удостоенным такой, столь высокой должности за пределами России!
Кстати, решение германских медицинских светил утверждено было