Сказав это, Виктория вдруг побледнела, ойкнула и, ухватившись за юношу, еле удержалась на ногах. Лёня держал в руках обмякшее тело девушки, не понимая, что с ней происходит. Он только спрашивал: «Что с тобой, Вика?!» Но девушка молчала. Лишь спустя какое-то время тихо промолвила: «Мне надо сесть…» Парень, поняв, что дело серьезное, оглянулся и, увидев совсем рядом небольшой бугорок, взял девушку на руки и медленно опустил ее на возвышение. Снова спросил: «Что с тобой, Вика?» И услышал: «Не знаю, Лёня. Первый раз такое со мной произошло. Наверно, от того, что я разволновалась. Ты не представляешь, каково мне было, когда ты стал уходить! У меня что-то в ушах затрещало. Я думала, что ты больше не вернешься! Почувствовала, как мое сердце учащенно забилось, а после того, как я сильно заплакала, оно начало стучать с какими-то перебоями. А потом будто вообще остановилось – и я чуть не упала…»
Парень смотрел девушке в глаза, внимательно слушая, и заметил, что ее лицо стало розоветь. Он начал успокаивать любимую: «Не надо было так волноваться, Вика! Разве я смогу навсегда уйти от тебя?! Никогда не решусь на это, потому что очень тебя люблю. Ну, а поступил я так, потому что хотел таким образом надавить на тебя и заставить, чтобы ты мне уступила. Ты не представляешь, Вика, как я хочу тебя! Не знаю, как тебя убедить, что я нуждаюсь в тебе, потому что люблю по-настоящему».
Выслушав парня, девушка неожиданно засмеялась. Подав руку, попросила помочь ей встать. Леонид с удовольствием выполнил эту просьбу. Она встала на ноги, на щеках появился румянец, от которого она стала еще красивее. Юноша обнял свою возлюбленную, в очередной раз ее поцеловал и спросил: «Почему ты засмеялась? Учти, я говорил искренне. Неужели ты снова сомневаешься в моей искренности? Я честно говорю, Вика, – очень тебя люблю! И сильно-сильно нуждаюсь в тебе. Поверь мне, что я без тебя уже жить не смогу. Ты постоянно мне во сне снишься. Ты знаешь, как обидно, когда ты мне отказываешь в близости! Я прихожу домой сердитым. Иногда даже маме грублю, когда она задает мне свой традиционный вопрос о том, почему так поздно пришел домой. Ну, не могу же я сказать ей правду, признаться, что до сих пор уговаривал тебя, чтобы ты мне отдалась. А ты упорно не соглашаешься уступить мне. Порой начинаю думать: правильно ли я действую? Наверно, где-то ошибаюсь. Или неправильно поступаю. Даю себе клятву, что больше не стану тебя домогаться. Но до тех пор выполняю свою клятву, пока не поцелую тебя в очередной раз. После поцелуя какая-то страсть опять меня одолевает. И я снова начинаю желать тебя. Не знаю, у всех ли мужиков срабатывает это чувство? Может, только со мной такое происходит? И спросить не у кого. Боюсь, что засмеют. Скажут – вот дурачок! Захотел поиметь девушку и не знает, как этого добиться. А я не хочу…»
Но Лёня не смог договорить, потому что