– Почему ты задержался? – спросил тот, что стоял возле кресла, – желтоглазый блондин с аристократически тонкими чертами треугольного лица.
Окраску радужки Лиргисо мог менять по собственному желанию и предпочитал холодную золотистую желтизну топаза, так он чуть больше походил на себя прежнего, до смены тела. Он сделал пластическую операцию, чтобы придать своему человеческому лицу сходство с обликом Лиргисо-энбоно (те, кто знал его раньше, говорили, что сходство поразительное), и временами страдал от острых приступов ностальгии. Будь на его месте кто-нибудь другой, это вызывало бы сочувствие, но Лиргисо для Поля так и остался врагом (с которым заключили перемирие и союз для борьбы с общим противником), полгода сотрудничества ничего в их отношениях не изменили.
– Меня чуть не расслоило. Представь, что ты растекаешься в разные стороны, что-то в этом роде.
– Великолепно! – Лиргисо скорчил насмешливо– кислую мину. – И ведь я обещал Тине и Стиву, что верну тебя живым и без дефектов, а Тина обещала меня кастрировать, если с твоей драгоценной персоной что-нибудь окажется не в порядке!
– Я же нашел месторождение. Чем ты недоволен?
Не ответив, Лиргисо отвернулся к мониторам. Волосы у него были длинные, до середины спины, платиновые пряди чередовались с ядовито-зелеными, люминесцирующими. Когда он впервые переселился в человеческое тело, он сделал полную эпиляцию, сохранив только брови и ресницы (энбоно – безволосая раса, присутствие растительности на коже считается у них уродством), но после привык; за своей роскошной гривой он тщательно ухаживал и часто ее перекрашивал.
– Глупостью вашей затеи, – произнес он холодно, не оборачиваясь. – Я с самого начала был против того, чтобы подвергать тебя риску, но вы настояли на своем. «Контора» поступает умнее, там для поиска дерифла используют тех, кого не жалко. Мы тоже могли бы найти трех– четырех «сканеров» и работать с ними – нет ведь, нехорошо, неэтично! По моим данным, «Контора» во время таких рейдов постоянно теряет «сканеров», и теперь мы наконец-то узнали, что с ними происходит, – они расслаиваются! Умопомрачительное открытие. Почему ты не вышел из транса сразу, когда почувствовал опасность?
– Во-первых, это не транс, я ведь уже объяснял. Во-вторых, там не было ничего опасного. Меня ничто не пыталось поймать, не удерживало силой. Это вроде того, как если ты на что-то засмотришься и не можешь оторваться. Ты на это смотришь – и сам в это превращаешься, понимаешь? Я же вернулся, когда ты меня позвал. Наверное, «сканеры» «Конторы» остаются там по собственной воле, потому что для них это освобождение.
– Ты тоже чуть не освободился, – Лиргисо оглянулся через плечо, насмешливо сощурив удлиненные темной мерцающей подводкой глаза.
– Там нет опасности, – повторил Поль. – Захочешь – вернешься, не захочешь – не вернешься.
Лиргисо