А время пришествия сего грознаго пророка близится. Слово Божие непреложно говорит, что он явится пред вторым пришествием Господа нашего Иисуса Христа, а время сие приближается. Мы не знаем ни дня, ни часа сего страшнаго, но своими грехами приближаем сей час. Ведь если грех покроет всю землю, как водный потоп, если благодати Божией не будет места среди людей, то чего ради Господь будет отлагать суд Свой праведный? Для чего существовать еще миру грешному, если среди него не останется людей, способных к восприятию спасающей благодати?..
Со страхом и трепетом повторим словеса Господа, Судии живых и мертвых: “так говорит Аминь, свидетель верный и истинный: знаю твои дела; ты ни холоден, не горяч; о, если бы ты был холоден или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих”! (Откр. 3, 14–16).
№ 30
Можно ли мечтать о плодах,
не заботясь о семенах?
Еще в мае в газетах промелькнуло известие, что известный патриот о. протоиерей Восторгов поехал в Сибирь, между прочим, с целью наметить там места для будущих монастырей как центров духовно-просветительнаго и культурнаго воздействия на новоселов. От времени до времени телеграммы самого о. Восторгова извещали, что там-то он наметил три монастыря, в другом месте пять и так далее…
Следовательно, газетное известие имело для себя основание. Газеты говорили далее, что предположено основать до 14-ти монастырей, а иныя это число доводили до 45-ти. Говорили и то, что поручение это идет от главы правительства – г. министра внутренних дел…
Русская история – свидетельница того, какое благотворное значение в деле народнаго просвещения, в распространении культуры, в деле благотворения государственнаго имели и имеют доселе наши монастыри. Монахи-подвижники шли впереди в глухие непроходимые леса и дебри, строили там святыя обители, а за ними тянулись поселяне, искавшие новых мест, и таким образом появлялись селения, посады, насаждались начатки культурной жизни… Поэтому нельзя не приветствовать мысль – иметь побольше монастырей в нашей отдаленной Сибири именно теперь, когда в эту доселе малонаселенную область устремились волны переселенцев русских православных людей, которые не могут жить без святых обителей, где они привыкли черпать благодатныя силы для духовной жизни. Русская душа тоскует, когда не видит вблизи себя храма Божия, когда не знает, что вот там, хотя бы за 200–300 верст, есть святая обитель, где она, православная душа, может отдохнуть, сложить бремя своих забот у родных святынь, получить совет в затруднении,