Это была вечная, огромная, сводящая с ума проблема – куда поместить всех приезжавших и уезжавших, а Джеймс был просто помешан на порядке. Но поскольку у Робертсов имелось небольшое жилье над гаражом, он во всеуслышание объявил, что поселится там, пока Пенелопа и Софи будут жить в главном доме.
В ответ Джеймс молча закивал.
Грейси махнула рукой в сторону гаража.
– Не хочешь ли ты убедиться, что все в порядке, что там есть все, что тебе нужно?
Джеймс встал:
– Я уверен в этом, впрочем, я проверю и сообщу, если там что-то не так.
Шейн слегка поморщился. Джеймсу, как всегда, не хватало ловкости, такта и чувства юмора.
– Не королевское это дело. – Грейси повернулась и вышла.
– Никак не могу ее понять, что ей нравится, а что нет. – Уход Грейси ничуть не смутил Джеймса. – Полагаю, она за что-то невзлюбила меня.
– Да ну? И как ты дошел до этого? – насмешливо спросил Шейн. Несмотря на весь свой сарказм, он отнюдь не был уверен в том, что Джеймс не нравится Грейси. В глаза бросалась одна странность: Грейси охотно кокетничала со всеми знакомыми мужчинами, кроме Джеймса. Тут явно было что-то не так.
– Ничего бы с тобой не случилось, если бы ты съел один из ее кексов, – вмешалась Мадди.
– Как можно, ведь я готовлюсь к марафону, – обращаясь как бы ко всем сразу, отозвался Джеймс. За последние три года он три раза участвовал в чикагском марафоне, с каждым разом улучшая свои результаты. Однако стремление Джеймса к совершенству вызывало одно лишь раздражение.
Вчера вечером Шейну вздумалось пробежаться вместе с братом-марафонцем. Через семь миль он сдох, ему казалось, что у него вот-вот выпрыгнет из груди сердце, а легкие разорвутся от перенапряжения, тогда как Джеймс, как ни в чем не бывало, побежал дальше. Он был похож на машину, не знавшую усталости.
Мадди взяла кекс и сняла с него бумажку.
– Я слышала, что для бега нужны углеводы, а здесь их предостаточно.
– Да, нужны, но только не простые и не сахар в чистом виде.
Мадди нахмурилась:
– От одного кекса с тобой ничего не случилось бы. Разве ты не можешь вести себя с ней так, чтобы не портить ей настроение?
– Попытаюсь, а сейчас пойду посмотрю, не подъехал ли кто-нибудь еще. – Джеймс направился к дверям.
Как только он вышел, Мадди, откусив кусочек кекса, обронила:
– А все вы – ты и Эван.
– А мы в чем провинились? – Шейн взял бокал с теплым лимонадом, искренне сожалея, что в нем нет ни капли спиртного.
– Не надо было дразнить его.
– Разве мы его дразнили? – возразил Шейн. – Мы помогли ему стать чуть более закаленным, и только.
– О да, даже слишком закаленным, разве не так? – Мадди обхватила ладонь Митча, и они принялись раскачиваться