А ведь ей всегда хотелось встретиться с настоящим распутником! Отец же постоянно твердил, что такие мужчины ужасно опасны, что они начисто лишены «моральных устоев», что они обладают ненасытными аппетитами и не считают нужным сдерживать свои «неосознанные желания». Лили не вполне понимала, что подразумевалось под «неосознанными желаниями», но прекрасно понимала, что желания эти ведут к погибели… и даже к кое-чему похуже. При этой мысли Лили невольно поежилась; она чувствовала себя так, словно ее вывернули наизнанку, а потом вернули в прежнее состояние, но не совсем – какая-то ее часть так и не вернулась на свое место, и нельзя было сказать, что это ощущение ей нравилось.
Наконец двое монахов ушли в свои кельи, а «распутник» продолжал работать. Но Лили никак не могла решить, каким образом лучше всего привлечь его внимание… А «распутник» вдруг положил тяпку на землю, затем медленно выпрямился, потирая спину. Лили опасалась, что он вот-вот последует за монахами, но удача ей не изменила – красавец направился прямо в ее сторону. И казалось, что он сейчас пройдет под самым деревом!..
Сердце Лили гулко забилось, но, увы, красавец вдруг остановился и присел на каменную скамью, находившуюся в добрых двадцати футах от ее вяза. И снова оказался спиной к Лили. К тому же… Вместо того чтобы сидеть как все нормальные люди, этот странный человек поджал под себя ноги, скрестив их в лодыжках, а руки положил на колени. И закрыл глаза.
Лили не знала, что и думать по поводу столь необычного поведения, однако потом поняла, что красавец, должно быть, заснул – во всяком случае, так ей показалось. «Но как можно спать в такой неудобной позе?» – спрашивала себя она. Впрочем, долго размышлять на эту тему, наверное, не имело смысла, ведь вскоре ей предстояло вернуться в гостиницу, поскольку Коффи начала бы волноваться, а она, Лили, и без того слишком уж часто испытывала терпение своей старой няни.
Но что же делать?… Лили в задумчивости прикусила губу. Садовник был довольно далеко, и она не отважилась бы его окликнуть. Следовательно, оставалось только одно…
Спустя минуту Лили уже спустилась на монастырскую стену.
Паскаль парил где-то между звездами и небесным домом Отца. Медитация для него была так же естественна и так же насущна, как дыхание, но сегодня что-то мешало ему отрешиться от мира – словно перед носом у него кружила назойливая жужжащая муха! Поменяв