Выбравшись наружу, Карат увидел, что по правую сторону от колонны стоит почти точный ее двойник: три великана-самосвала, здоровенный пикап с крупнокалиберным пулеметом, и только вместо старого бронетранспортера какая-то непонятная колесная машина, не похожая на самодельную, необычно приземистая, с легким бронированием и установленной наверху спаренной зенитной установкой. Причем незаметно, что вооружение устанавливали на заводе-изготовителе – несомненная кустарная доработка, как это модно в Улье.
– Что за техника? – спросил Карат выбравшегося Шуста.
– Я тебе что, ходячая энциклопедия по ржавой броне? Может, здесь на коленке сварили, а может, это личная колымага какого-нибудь Муссолини. Мало ли разного старья со свалок прилетает, при желании тут что угодно ездить заставят. Как тебе, допустим, бронетанковый музей? Есть и такое, ты прикинь, сколько хлама оттуда в строй ставят, а ведь в собрании не все машины серийные, доходит до уникальных экземпляров. Пойду похромаю насчет номеров и пожрать разведаю. Ты со мной?
– Дай немножко воздухом подышать, достают меня такие поездки.
– Ну ты блин, как девочка. Лучше плохо ехать, чем хорошо идти.
– Диану возьми, поможет винтовку донести.
– Тебе не стыдно школьницу эксплуатировать?
– Ни капельки.
– Так ты, получается, такой же бессовестный, как я. Эй! Диана! Ты где там копаешься?! Добрый дядя Шуст хочет тебя озадачить тяжелой игрушкой, а злобный Карат только «за».
– Шуст, ты здесь когда-нибудь бывал?
– Да я рядом на свет появился, считай, родина моя. Ну, в том смысле, что появился в Улье, возле «Пятерочки». И в поселок заглядывал, и на «Караванном дворе» калымил.
– Душ здесь есть? – спросила девочка, подходя.
– Раньше был. Вода тиной воняет, но зато горячая.
– Откуда тина взялась?
– Я тебе что, юный натуралист, чтобы в тине болотной разбираться? Ты носом не крути, это получше, чем в луже умываться. Вот тебе винтовка, тащи и молчи.
С вооружением у троицы что-то вроде кризисной ситуации. Спасибо, что в Полисе не отобрали то, что выдали до операции, из которой вернулись только самые осторожные и везунчик Карат. Так что у него остался недурственный автомат, жаль, что к нему в этом регионе непросто и недешево доставать патроны, крупнокалиберная снайперская винтовка почти без боеприпасов, цены на них вообще заоблачные, и пара пистолетов, один из которых – мало на что годный старенький затертый «ПМ», приспособленный под стрельбу с глушителем, а второй непонятной марки, тяжелый и мощный, вот только к нему всего пять патронов в единственном магазине, причем они настолько необычные, что торговцы, разглядывая их, лишь головами крутили, дружно заявляя, что товар явно неординарный, скорее всего, он родом из дальних краев, о которых здесь не слыхали.
Еще недавно в арсенале наличествовали двустволка и обрез, но это добро пришлось продать с выгодной оказией. Уж очень деньги были нужны, даже такие копейки. Нарезное Карат придерживал,