Ты врубаешь музыку на всю катушку.
Ты отключаешься от мира,
Чтобы не слышать, что
Где-то, на белом свете…
« – Парень, как пройти на…»
« – Который час, не скажете?»
« – Гражданин, ваш билет?»
« – Молодой человек, уступите место бабушке…»
« – Помогите!!!»
Но ты глух.
Ты потерял на время свое сознание.
И… исчез.
Пускай ты едешь в метро, в автобусе, в трамвае или просто шагаешь куда-то своей такой уверенной и чуть танцующей походкой, все равно тебя сейчас нет. Ты не существуешь для остального мира. Мир потерял тебя.
Нет тебя.
Нет!
Ты никто.
Упокой, плеер, твою душу.
Аминь!
Выхваченное
Стояли солнечные майские дни. Впереди было целое лето. Хотелось жить. Мне было 51, ей 26.
Я сидел на ступеньках возле двери своей квартиры и курил, когда они вышли. Он нес малыша, она выкатывала большую сумку на колесиках. Вызвали лифт. Ну, вот, уезжаем. – сказала она бодрым голосом. Хотя для «бодрого» этот голос был слишком тихим и потому казался немного грустным. Счастливо вам! – ответил я – Жалко, что уезжаете. Хорошие соседи были. Пришел лифт. Первым вошел муж. Она, входя, обернулась и мне в этот момент показалось, что в ее глазах стоят слезы. И взгляд был какой-то жалкий, забитый. Я растерялся и только чуть заметно кивнул ей. Было слышно, как там, на первом этаже, они выходили, как зазвенел домофон на открывающейся двери подъезда. Затем тишина… Но через минуту дверь снова открылась, и я услышал дробный стук шагов. Явно поднималась женщина. Мы встретились взглядами, когда ее голова показалась из-за лестничного проема. Я встал. – Я, тут, забыла… Она стояла лицом ко мне, но смотрела куда-то вниз, под ноги. – Хорошо, что ты вернулась. Мы как-то неправильно попрощались. Слишком быстро. Я пытался шутить, но ничего не выходило. Потом взял ее за плечи, поцеловал в щеку. – Вот, теперь все нормально! Я лгал. Нормально вовсе не было. Мы стояли и молчали. Я обнял ее. Притянул к себе… Не помню, как встретились наши губы. Страсть, накопленная нами за несколько лет, которые мы знали друг друга, вдруг выплеснулась наружу, будто лава из проснувшегося вулкана. Кружилась голова, дико билось сердце… Это длилось секунды. Мы всего лишь целовались. Наконец, она оттолкнула меня. Посмотрела с нескрываемой обидой: – Ну, где вы были раньше? Где вы были?! Почему…!
…Я хорошо помню тот день, когда забегал к ней за мелочью на метро. Несколько месяцев назад она родила сына. Он спал в кроватке. Она занималась по хозяйству. На ней была короткая широкая рубашка не по размеру, с широким горлом. Она покраснела, засуетилась. – Я с-сейчас. Здесь где-то должны деньги лежать. Прихожая была маленькая, поэтому мы стояли вплотную друг к другу. И когда она нагнулась открыть тумбочку, у меня перехватило дыхание. Под рубашкой у нее ничего не было.