– А разве об этом просят?
– Дурочка, он на тебе никогда не женится!
– Об этом я не думаю, мне только восемнадцать исполнилось…
– А зря не думаешь, пора и подумать, ведь когда он вернется, тебе уже 19 стукнет, а молодость быстро проходит, останешься у разбитого корыта.
– Рано еще о замужестве думать, только школу закончили.
– Смотри, потом никому нужна не будешь.
– Ну а вы-то уже нашли себе женихов?
– Сейчас о тебе речь идет.
– А я сама разберусь, – тихо, но твердо возразила я.
Они, видимо, поняли, что переборщили, и попытались оправдаться:
– Ты не думай, что мы вмешиваемся в твою жизнь, мы ведь от чистого сердца, тебя жаль, ты ведь наивная. А мы хотим глаза раскрыть – тебе надо парня заиметь!
– Будто собачку заиметь – съязвила я, – а сами заимели?!
Они замялись и не ответили.
– Вот вы найдите хороших парней, а потом и будете учить.
Я едва сдерживалась, чтобы не сорваться, во мне клокотало возмущение, куклы крашеные, у них даже в голове не укладывается, что ждут, потому что любят. И никаких гарантий у любви быть не может. Еще одно грубое слово – и разражусь бранью, сама боюсь, что их карканье сбудется, но нельзя показывать боль.
– За подарки спасибо, но день рождения давно прошел, заберите их.
– Нет, ну что ты, зачем же так, мы от чистого сердца…
Во мне разлилось возмущение, лицемерки, не могу видеть, истерика в горле стоит. Собрав последнее терпение, я выдавила:
– Вы все сказали? Завтра рано вставать.
Они ушли, а я разревелась. Не думала, что они такие гадюки, жалить пришли, посмеяться и унизить. Без них тяжело, так еще по живому режут, их подарки руки жгут. Ну почему я не влюбилась в Сашку или Володю, ведь я же им нравлюсь, все было бы проще, так угораздило в Женьку влюбиться! Не стоит на них обижаться, мы просто разные: я хочу любви, а они хотят устроиться. Но любви завидуют, даже не любви, а одной ее возможности, сами не любят, но завидуют! Я докажу им, самой себе докажу: любовь приходит, если ее ждешь! Надо прислушиваться к своему сердцу и не слушать других. Они мне посторонние, их можно послать подальше, а вот когда родная мать наседает, тут сложнее. Когда она заводит свою обычную пластинку, я сжимаюсь и готовлюсь к обороне.
– Дочка, хочу упредить тебя, ну зачем ты этого Женьку ждешь?
– Я не жду, – огрызаюсь я в надежде, что она замолчит.
– Ну как же не ждешь? Я мать и все вижу, вот станешь матерью, тогда поймешь, как дитя жалко.
– Что, я убогая или несчастная?
– Зря надеешься, он от скуки пишет, у него таких, как ты, полно.
– А ты откуда знаешь, его даже в глаза не видела?
– Все говорят и все это знают, одна только ты не знаешь.
– Не знаю и знать не хочу всякие сплетни.
Зачем она так грубо лезет в мою жизнь? Неужели не понимает, что делает мне больно? Только разговорами раздражает.
– Откуда ты знаешь, что не нужна?
– Дочка, пойми,