Всё это происходило до Айны, она присутствовала только на заключительной стадии создания отчета. Расписания, режима, восьмичасового рабочего дня давно не было, были рабочие сутки. Материалов, большей частью секретных, шло много; из-за новизны и комплексности подходов они требовали одновременного присутствия для сопоставления и тут же работы с ними. Говорю это только затем, чтобы объяснить, почему я, с молчаливого согласия 1го Отдела, работал дома, на пяти столах вдоль стен. В камералке разместиться с таким количеством материалов было бы немыслимо.
В тот день в околообеденное время я надолго задержался в камералке, все мои сотрудники работали там. Часов около четырех я, наконец, освободился и пошел домой, до него всего-то двести метров. Тут я вспомнил про Айну; она тоже кормилась в урочные обеденные часы – “ничего страшного” – мелькнуло в голове, но какая-то смутная тревога оставалась, и я заторопился.
Я поднялся на второй этаж, повернул ключ в замке, помню, услышал стон внизу под дверью с той стороны, и открыл дверь. Сбивая меня с ног, вниз по лестнице скатилась Айна. Я прошел в комнату и обмер. Разложенные на столах карты были сброшены на пол – погрызены, прокушены, разорваны. Всюду валялись снимки со следами зубов. Ножками вверх в углу торчал стереоскоп. На кровати одеяло, подушка, плед были смяты в общую груду и высились горкой посередине. Я приходил в себя среди погрома, соображая и медленно догадываясь. Потом спустился вниз. На улице, напротив входной двери в подъезд, на газоне корчилась Айна, выпрастывая последние остатки из своего желудка.
Я глядел на неё, она на меня, в её глазах не было страха, не было вины – только облегчение… потом она отвернулась. Я понял, что винить, кроме как самого себя, мне некого. Не знаю, что уж тут случилось, Айна могла терпеть долго, два часа, на которые я задержался, для неё пустяк, наверно, что-нибудь не то проглотила на прогулке.
Я пошел в спецчасть и позвал 1й Отдел домой. Спасибо Лидии Павловне, она была хорошим человеком и быстро всё поняла. Она не стала выдумывать трагедий и раздувать историй. Мы просто составили акт на списание попорченных секретов, и на этом все неприятности для меня здесь закончились. Благо в тот день дома не было оригиналов карт, одни копии на синьках, поскольку отчет размножался в шести экземплярах.
С Лидией Павловной мы пробыли в доме около часа – обсуждая событие, оценивая ущерб, договариваясь… Когда мы спустились, Айны на улице не было.
Я вернулся и долго наводил порядок в материалах, прикидывая самые короткие пути, как это поправить, сроки поджимали. Потом прибрался в доме и вышел на улицу. Уже был вечер, начало смеркаться. Я обошел наш геологический посёлок, Айны не было. Пошел по улицам, по местам, где мы обычно с ней бывали на прогулках, изредка звал её… Айны нигде не было. Я давал объявления в газету, вешал листки на столбах, ездил на автобусе в места, про которые мне говорили, что видели там похожую собаку. Всё напрасно,