В Кишиневе Пушкин жил в маленьких комнатках, не отличавшихся изысканной обстановкой. Постель его была всегда измята, а потолок разукрашен замысловатым узором из каких-то странных пятен. Их загадочное происхождение объяснялось просто: поэт любил лежать в постели и стрелять из пистолета в потолок хлебным мякишем, но не стихийно, а эстетически, пытаясь воссоздать какой-либо замысловатый орнамент.
Во время южной ссылки Пушкин вставал на рассвете, брал с собой карандаш, записную книжечку и долго гулял в саду, иногда уходил далеко в поля. Во время прогулки Александр Сергеевич несколько раз останавливался и интенсивно делал записи в свою книжку. Если он работал дома, то приказывал с утра жарко растопить печь и ходил по комнате, шлепая турецкими туфлями по полу весь день, изредка прерываясь на записи. В такое время он находился в особом состоянии и не любил, когда его отвлекали. Однажды к нему отправили какого-то молодого человека с поручением, тот вошел некстати, и Пушкин бросился на него со сжатыми кулаками. Наверняка побил бы, если бы тот стремглав не убежал. С тех пор если прислугу посылали за Александром Сергеевичем, то ей необходимо было вначале подсмотреть в окно, чем он занят. Если он работал, никто не смел перешагнуть порог его комнаты. В один из таких моментов экономка, по самоуверенности пренебрегшая опытом прислуги, вошла к Пушкину. Поэт скомкал бумагу, на которой писал, и в сердцах швырнул ей в лицо. Женщина городского сословия Катерина оторопела, испугалась, убежала и потом несколько дней дулась на Пушкина. Александр Сергеевич не переставал искренне перед ней извиняться, объясняя столь эмоциональные поступки тем, что это на него «находит», когда он пишет.
Любимым занятием Пушкина была верховая езда, порой поэт мог целый день провести в седле. Проезжая однажды по одной из многолюдных улиц Кишинева, Александр Сергеевич увидел в окне хорошенькое личико, пришпорил коня и въехал на самое крыльцо, дабы произвести неизгладимое впечатление. И ему это удалось – девушка упала в обморок. Родители пожаловались наместнику Бессарабской области Ивану Никитичу Инзову, который в назидание незамедлительно отобрал у Пушкина сапоги на два дня для неукоснительного соблюдения домашнего ареста.
В Кишиневе Пушкин любил гулять в самых разнообразных костюмах. В костюме турка, в широчайших шароварах, в сандалиях, с феской на голове, важно покуривая трубку, а то вдруг появлялся греком, евреем, цыганом. Разгуливая в праздничные дни в своих оригинальных, ярких костюмах, Александр Сергеевич присоединялся к молдавским хороводам,