Фердинанд и Изабелла написали Колумбу: «Мы посылаем с вами нашего преданного отца Бойля, вместе с другими религиозными личностями, чтобы… индейцы были осведомлены о нашей вере и смогли понимать наш язык»{487}. Как пресвятой отец собирался общаться с аборигенами, было неясно, а его большой жизненный опыт во властных кругах делал его скорее политическим комиссаром экспедиции, а не священником{488}. К тому же Колумб ему не нравился, и условия жизни на борту (а позднее и на суше) для него были попросту невыносимы, хотя он и называл себя аскетом-отшельником{489}. В общем и целом, комбинация из Маргарита и Бойля означала, что во втором путешествии Колумба у короля Фердинанда были шпионы на самых важных позициях.
Также среди людей, имевших прямое отношение к религии, в экспедиции были фрай Педро де Аренас, совершивший первую мессу в Индиях{490}; фрай Хорхе, командор рыцарей Сантьяго{491}, и иеронимитский отшельник фрай Рамон Пане, каталонец, чей испанский был неидеален. «Человек столь простого склада ума, – писал о последнем Лас Касас, – что порой то, что он говорит, вводит в замешательство и не имеет какого-либо смысла»{492}. Однако именно он написал первый отчет о таино Эспаньолы{493}. Также в экспедиции участвовали отец Хуан де ла Дель и отец Хуан де Тисин, оба бельгийцы[11], францисканские послушники со связями в Пикардии, а также Хуан де Боргонья, еще один францисканец из Дижона{494}. Таким образом, состав экспедиции был почти интернациональным.
Также в экспедиции 1493 года были несколько женщин – мы узнаем о них из дневника адмирала: «…и я приказал им отдать мальчика-аборигена, найденного на одном из Малых Антильских островов, женщине, которая прибыла с нами из Испании»{495}.
Колумб также взял с собой трех индейцев, которых он захватил в 1492 году и о которых Петер Мартир писал: «Все это было пересказано с помощью переводчиков-аборигенов, которых взяли в Испанию после первого путешествия…»{496} Изначально было похищено больше индейцев, чтобы сделать из них переводчиков, но к тому времени остальные уже умерли. Также, возможно, на борту были рабы-африканцы – берберы, мулаты или негры из Западной Африки. В Севилье их было предостаточно; в основном ими торговал флорентийский купец Маркионни, который обосновался в Лисабоне, или же один из его посредников в Севилье, как, например, Джуанотто Берарди, друг Колумба{497}. Лас Касас, конечно же, предполагал, что на кораблях были рабы-негры. По словам Бернальдеса, историка, Колумб вез двадцать четыре кобылы, а также десять жеребцов и трех мулов, но скорее всего в это число входили и скакуны рыцарей{498}.