Зрелище было сильное.
Васька даже шагнул вперёд. К счастью, вовремя одумался.
Я стиснул зубы – вот оно, воплощённое коварство спецслужб!
– На кого работаешь? – мрачно спросил Бинк.
– У регентов много врагов. В том числе и в Имперской Безопасности, – она сунула футболку в рюкзачок, закинула его на плечи. Игнорируя нацеленный бластер, плавно двинулась к обрыву.
– Стоять! – рявкнул Бинк.
– Ага, ищите дурочку. Раз управление заблокировано – максимум через пару минут здесь будет группа захвата.
Прошла мимо хоббита, и тут только я заметил: ожерелье у неё на шее – да ведь это нуль-транс!
– Всего доброго, мальчики.
– Э-э! – вздрогнул Васька, – а как же мы?
– Спокойно, – пробормотал Бинк, – нас на испуг не возьмёшь.
– Угу, – задумчиво кивнул Дима.
Где-то за лесом послышался едва уловимый характерный свист. Как раз такой издают тяжелые армейские флаеры, когда резко сбрасывают скорость…
Физиономия хоббита обрела нежно-серый оттенок.
Девица помахала нам ручкой. И коснулась массивного кругляша на ожерелье.
– Эй, – выдавил я, – разве ты нам не поможешь?
– А я думала, вы хотите остаться.
– Ребята, погодите! – махнул рукой Бинк. – Мы ведь не знаем, где окажемся… Вдруг это ловушка!
Два силуэта разом возникли над лесом – окутанные маревом защитного поля армейские машины. И хоббит первый бросился к незнакомке.
«Активировать переход?» – спросил механический голос.
– Да! – рявкнул Бинк.
Однажды мы это проходили – нуль-транса вполне хватит, чтоб перенести пятерых. Главное, плотнее прижаться – тогда система распознает нас как единое целое… На морде Лубенчикова светится неуместная улыбка. Его рука крепко обняла талию девушки.
«Активация через пять секунд!»
Густая тень заслоняет солнце. Сейчас ударят парализатором или чем похуже…
– Не успеем! – морщится незнакомка. – Давайте к обрыву!
«Пять… четыре…»
Ого, там ведь высота метров двадцать! Может, и больше!
Успеваю об этом подумать уже в полёте. Сплетённый клубок тел почти разрывается в воздухе. Моя рука судорожно сжимает плечо девицы. Мелькают речная гладь внизу, пальцы Лубенчикова на правой груди незнакомки…
А потом всё исчезает в яркой вспышке. Страх захлёстывает эйфория – как и положено при нуль-переходе…
Несколько мгновений патологического счастья. И, замедлив падение, мы вываливаемся куда-то в синеватую толщу.
Глава 3
Отчаянно гребём к свету.
Пронзаем податливую границу. Фыркаем, выплёвывая солёную влагу. И глотаем воздух. Удивительно сладкий, пьянящий…
Как здорово, что тут его – до хрена!
Целое небо!
Прозрачный купол – вверху. А вокруг – безбрежная голубая, зеленовато-перламутровая, искрящаяся