Даже мысль об этом вызывала у Мии отвращение.
Пришло время избавиться от камуфляжа, на его поддержание уходило слишком много сил. Войдя в пустынный проулок, шаари спряталась за мусорный бак и вернула себе прежний вид. Из поясной сумки она вытащила туго свернутый повседневный костюм. Надела поверх черной облегающей одежды, став внешне неотличимой от обыкновенной, малопримечательной горожанки.
В таком виде Миа влилась в поток ночных прохожих и села на станции монорельса на поезд, идущий к космопорту.
Погружение в среду всегда было нелегким делом для Мии. Главное – отрешиться от посторонних эмоций, создать мысленный защитный кокон, сделать вид, что рядом никого нет. Стать незаметной. Тенью среди теней.
Миа не считала себя мастером подобной маскировки. Ее нервировала пустопорожняя болтовня окружающих и суета.
Сидя в полупустом вагоне монорельса, бесшумно скользящего над бездной из огней и уровней Оджина, девушка пыталась медитировать.
Стоило ей закрыть глаза, как возникал Фаннур.
Он сам не сделал окончательный выбор, но уже требовал, чтобы сделала она. Никто и никогда, кроме Рамы Тооса, не восставал против хозяев. Миа со страхом отбросила подобную мысль.
Восстание?
Мысль вернулась.
Фаннур балансирует на грани предательства, грозя утянуть за собой и ее, даже больше – разрушить уклад, существующий столетиями.
Миа сжала кулаки.
Теперь она знала, что это. Не имело смысла отрицать и строить из себя дурочку.
Страх.
Миа элементарно боялась – для шаари подобное немыслимо. Можно испытывать разумные сомнения, выбирая из множества вариантов самый подходящий, но не так…
Фаннур безумен. Его действия грозят катастрофой. Должна ли она донести на него Глешу или подождать, пока это сделают другие шаари?
Монорельс остановился на нужной станции. Не отдавая себе отчета в происходящем, Миа выскочила на платформу и долго не могла понять, что случилось.
Центральный кластер.
Сектор Форлис. Шеркал
«Пепельный эльф» вышел на орбиту Шеркала, и наемник напомнил себе, что еще не поздно передумать. Достаточно развернуть корабль и дать по газам, уходя в гиперспейс.
Ален поймал себя на том, что его палец висит над клавишей сенсорной панели. Он почти сделал это.
В следующий миг рука в перчатке сама сжалась в кулак.
Меньше всего Ален хотел, чтобы его визит воспринимался как попытка загладить вину.
Вины он не чувствовал, но следовало реально смотреть на вещи – Жанна Сабола не из тех, кто забывает и прощает за давностью лет.
И три года – не слишком большой срок для женщины, посвятившей свою жизнь войне.
Так или иначе, Джер не хотел разборок.
Самый крупный космопорт