Но было ясно: он в этот день сидел расстроенный.
А на Алексея Александровича такие дни действовали как дни с магнитными бурями – он беспокоился, не зная, почему и зачем.
Был понедельник.
Молодая красивая женщина пришла на работу без мальчика. «Видимо, он опять захотел остаться дома», – подумал Алексей Александрович. Уже третий понедельник она приходит без него. «Почему именно по понедельникам мальчик остаётся дома?» – спросил он самого себя и тут же парировал: «Какая разница, понедельник, вторник, мальчик захотел остаться дома и остался, вот и всё. Впрочем, вечером у нас с ним занятие, тогда и узнаю, чем он сегодня был занят».
Он продолжил править текст и вникать в него. Книга была о сердце; она увлекла его. Он уже усвоил понятия «серебряная нить», «рука ведущая», «мир невидимый». Он уже знал, что если человек чист сердцем и душой, если его серебряная нить не заморена, то он сможет установить связь с космическим разумом. «Мир Невидимый, в сущности, очень зрим, когда глаз не засорён», – вычитал он в компьютере. «Наверное, мальчик видит Мир Невидимый», – подумал Алексей Александрович.
И мысли его переключились на мальчика.
«Что мальчик делает сейчас?» – почему-то с тревогой подумал он.
И продолжил читать, размышлять, но беспокойство не покидало его; он всё время ёрзал в кресле.
Молодая красивая женщина поставила ему на столик чашку кофе и сказала, что сама уходит на перерыв. Но он ничего не услышал и не заметил её ухода.
Его сознание перешло в иное состояние.
Оно начало двигаться к тёмным и заброшенным уголкам сердца.
Ищет то, что в тетради из двухсот страниц обозначено сплошной кляксой и каракулями.
Проходит оно как иголочка с белой ниткой и колет сердце то тут, то там.
Больно! Больно!
Глаза схватывают на экране компьютера мысль: «Но чем можно нагнетать энергию, как не крайним положением?»
И сознание начинает напрягаться – иголочка с нитью упорно и настойчиво проходит через тёмные участки сердца.
Колет… опять колет…
«Стоит лишь считать такое положение не концом, но началом…» – мерцает на экране.
Сознание напрягается ещё сильнее, решительнее…
«Как объяснить, когда сердце молчит? Как ускорить, когда сердце тяжелее железа? Как двигать сердце, когда умерло в духе?» – считывают его губы с экрана.
Опять сильная боль в сердце.
Сознание останавливается перед пещерой, где тьма.
Бросает внутрь камень и будит подсознание.
И оно зажигает факел.
Из пещерной тьмы вырывается коричневое облако и по велению света начинает неохотно разворачиваться.
Вот оно – прошлое в кляксах и каракулях, которое сейчас, спустя двадцать лет, становится настоящим.
Маленький Лёшенька пристаёт к маме, которая занята стиркой: «Мам, пусти поиграть во дворе, пусти…»
«Может быть, не надо,