Сале поняла, что он говорил не о Хайтаме. Он говорил о Таймулле. Для всех членов семьи Ажар считался умершим, раз его объявили таковым. При встрече с ним на улице следовало либо смотреть сквозь него, либо отвести глаза в сторону. Его имя нельзя было упоминать. Нельзя было не то что говорить, но даже и косвенно упоминать о нем. А если вам случится вдруг подумать о нем, следует немедленно перенаправить мозг на что-нибудь другое – ведь размышления о нем могут привести к разговорам о нем, а разговоры могут пробудить желание задуматься о возможности вновь принять его в семью. Сале была еще слишком молода, чтобы знать, какое прегрешение совершил Ажар против семьи, отринувшей его от себя, а раз уж такое случилось, то ей было вообще запрещено говорить о нем с кем бы то ни было.
Не видя своего двоюродного брата целых десять лет, она часто размышляла о нем так, словно видела его перед собой. Десять лет блуждания по свету в одиночку. Что для него значили эти годы? Как он смог выжить без участия и без помощи родных?
– Ну, а что тогда важнее? – спросил Муханнад, желая показать свое здравомыслие.
Все, что случилось за этот день, обострило его отношения с родными, и у него не было никакого желания отдаляться от них еще больше. Он не хотел подвергать себя риску быть отринутым от семьи. Тем более с женой и двумя детьми; к тому же его прибыльная работа значила для него немало.
– Так что же все-таки важнее, отец? Выявить и поймать того, кто убил одного из наших людей, или показать Ажару, что он до конца своей жизни отрезанный ломоть? Сале – такая же жертва этого преступления, как и Хайтам. Разве у нас нет никаких обязательств в отношении нее?
Когда Муханнад снова посмотрел в ее сторону, Сале, скромно потупившись, опять опустила глаза. Но внутри у нее словно все сжалось. Она знала правду. Ну как кто-то еще может не видеть, что представляет собой ее брат?
– Муханнад, я не нуждаюсь в твоих наставлениях ни по этому, ни по другим вопросам, – спокойным голосом произнес Акрам.
– Да я и не наставляю тебя. Я только говорю тебе, что без Ажара…
– Муханнад. – Акрам взял один из приготовленных женой паратхов; до Сале донесся запах мясной начинки, и ее рот наполнился слюной. – Человек, о котором ты говоришь, для нас мертв. Ты не должен был вмешивать его в наши дела, и уж совсем не должен был приводить его в наш дом. Я не спорю с тобой относительно преступления, жертвой которого стали Хайтам, твоя сестра и вся наша семья, конечно, – если это и впрямь окажется преступлением.
– Но я же сказал тебе: старший полицейский инспектор говорит, что это убийство. И сказал тебе, что она была вынуждена признать это потому, что мы проявили настойчивость.
– Настойчивость, которую вы проявили сегодня днем, не была нацелена на старшего инспектора полиции.
– Но именно она и сработала. Неужто ты этого не видишь?
В комнате было нестерпимо