Барбара обрадовалась, услышав, что подруга просит ее рассказать о последних событиях.
– Сегодня об этом сообщало Независимое телевидение. Тебе об этом известно?
– О, да.
Эмили высыпала орехи и сухофрукты поверх йогурта, ложкой разровняла образовавшуюся кучку и потянулась к ветке бананов, лежащей на мойке.
– Примерно две дюжины азиатов ворвались на заседание муниципального совета, завывая, как оборотни, и крича во все горло о попрании их гражданских свобод. Один из них пригласил репортеров, и когда прибыли телевизионщики, они начали швыряться кусками бетона. Для поддержки они пригласили из других мест своих соотечественников. А Фергюсон – это мой начальник – словно прилип к телефону и звонил мне каждый час, а то и чаще, и объяснял мне, что я должна делать.
– А что их в основном заботит, этих азиатов?
– Это смотря с кем ты имеешь дело. На них может повлиять что угодно: сокрытие информации, промедление в работе местной полиции, желание следователя сохранить тайну следствия, начало этнической чистки… Выбор большой.
Барбара села на один из металлических стульев.
– А что наиболее вероятно?
– Дорогая моя Барб, да ты говоришь в точности, как они, – ответила Эмили, бросив на нее беглый взгляд.
– Прости, я не хотела…
– Ладно, проехали. Столько всего свалилось на мою шею. Хочешь, могу поделиться?
Эмили достала из ящика небольшой фруктовый нож и, ловко орудуя им, разрезала банан на ломтики, которые добавила в йогурт, к орехам и сухофруктам.
– Ну и ситуация. Я старалась не допустить утечек. В общине творится черт знает что, и если я не позабочусь о том, кто знает, где, что и когда, то стоит в городе появиться хотя бы одному неуправляемому человеку, хлопот не оберешься.
– И кто же это?
– Один мусульманин. Муханнад Малик.
Эмили рассказала о его родственных отношениях с покойным и о том, какое важное место занимает семейства Маликов – а следовательно, и сам Муханнад – в Балфорде-ле-Нец. Его отец, Акрам, перевез свою семью в город одиннадцать лет назад, мечтая начать здесь семейный бизнес. В отличие от большинства выходцев из Азии, ставших владельцами ресторанов, магазинов, химчисток, автозаправок, Акрам Малик стремился к большему. Он понимал, что в этой части страны, придавленной депрессией, он может быть желанным пришельцем, поскольку его бизнес создаст рабочие места, а его собственное тщеславие удовлетворит то, что созданная им компания будет носить его имя. Начал он с малого, готовя горчицу в задней комнате крошечной пекарни на Олд-Пиер-стрит. Сейчас он имел фабрику с полным циклом производства, расположенную в северной части города, где производилось все – от пикантных желе до салатных приправ.
– «Горчица