– Думаете, он куда-то забился со страху? – Лауринь снова потер лицо руками. В тепле его явно разморило. – Флоссия, а вы не рассматриваете версию о том, что этого парня могли просто подучить? Или заплатить ему? Вы ведь сказали, что Гончих может вызвать любой человек, достаточно знать, как… И если кто-то, готовый избавиться от Ильзора таким замысловатым способом, нашел этого слугу и щедро заплатил ему… Мог он польститься на большие деньги?
– Мог, – подтвердила я, потянувшись за стаканом с ортой – в Текере она была восхитительна. В каждом поместье ее делают по-разному, и эта мне нравилась. – Конечно, мог. Одна беда, Лауринь… Чтобы вызвать Гончих, надо испытывать личную неприязнь к объекту охоты. Да что там неприязнь! Нужно искренне ненавидеть его, иначе Гончие не явятся, сколько ни проделывай процедуру вызова…
– Вы об этом знаете не понаслышке, – обронил Лауринь.
– Именно, – кивнула я. Давнее воспоминание ворохнулось в глубине памяти и затихло. Слишком давно это было… – Потому и могу утверждать: Гончих вызвал кто-то, сильно ненавидевший Ильзора. О, я не отрицаю, что претенденты на место второго казначея тоже его не любили, но настолько ли сильно, чтобы поставить на кон свою жизнь ради победы над соперником?
– Вряд ли, – качнул головой Лауринь. Встряхнулся, выпрямился в кресле. – Вы так и не расскажете мне, почему вызвали Гончих, Флоссия?
– Вам настолько хочется услышать об этом? – Разумеется, я не сомневалась в ответе на этот вопрос. Лауринь не так уж много знал обо мне, если подумать. Вряд ли он откажется услышать еще одну историю…
– Да, – твердо сказал он. – Я хочу понять, что такое эти твари. Почему именно они… Рассказывайте, Флоссия!
«Рассказывайте, Флоссия!» – восхитилась я. Все боги, какие только есть, неужели это Лауринь? Тот, что прежде разговаривать-то со мной без запинки не мог? Просто потрясающе… и так интересно!
– Так и быть, – произнесла я. – Это случилась давно. Очень давно, Лауринь, и не делайте такую физиономию, вас тогда и в помине не было! Я… – Я замялась, думая, как лучше преподнести эту историю, и решила, что лучше сказать правду. В конце концов, за давностью лет о ней все равно уже никто не помнит! – Я расследовала одно дело. Не в Арастене, тогда я еще не осела на одном месте, путешествовала, бралась за разные дела там и сям. Кажется, это было в Грайме. Да, точно, в Грайме…
Я умолкла, раскуривая погасшую трубку. На самом деле произошло все вовсе не в княжестве Грайм, но для Лауриня это знание излишне.
– Кто-то убивал юношей, – сказала я, помолчав. – Совсем молодых мальчишек, не глядя, благородные они были или последние бродяжки, симпатичные или уродцы… Убивал жестоко, глумился над жертвами, прижизненно глумился. Вы, думаю, уже много повидали за время работы в охранном отделении, Лауринь, ну так представьте: даже меня, судебного мага с приличным опытом работы, тошнило при виде этих… тел. Они даже на людей уже не были похожи, так… куски мяса. И жили, до последней своей минуты