Глава 3
– Вы забываетесь, мисс Кристенсен, – тоном, не допускающим дальнейших возражений, сказал Зейн. – Это моя семья. Вы говорите о королевском доме аль-Гамди.
– Значит, ваша семья превыше закона?
– В моей семье достаточно прихлебателей и ленивых глупцов. Как говорится, в семье не без урода, мисс Кристенсен, – добавил он сухо, удовлетворенно отметив, что девушка покраснела.
Он всегда был невысокого мнения о своем кузене.
А она такая на первый взгляд безобидная…
Никто и никогда не говорил с Зейном в подобном тоне. Он только учился ходить, но уже был принцем, его высочеством. Сестра Мира была на десять лет моложе. Он очень к ней привязан, и она никогда его не провоцировала и не спорила с ним.
В детстве и юности у него не было близких друзей. Никто не критиковал его за высокомерие и эгоцентризм.
Даже его бизнес-конкуренты Ксандер, Бенджамин и Данте, пожалуй, одни из немногих, кого не пугал его титул и положение, называли его шейхом, а не по имени.
Несмотря на бурлящую ярость, он не мог не отметить одно важное обстоятельство.
Мисс Кристенсен верила, что брат невиновен, и была бесконечно ему предана.
Зейн оценил эту черту, поскольку и ему было дорого благополучие собственной сестры.
Зейн почувствовал, что еще немного, и он окончательно потеряет самообладание, что было для него нехарактерно. Он решил взять паузу в общении с Амалией. К своему неудовольствию, он все еще ощущал на губах вкус ее поцелуя.
Сейчас, когда он снова обрел способность думать рационально, он понял, что ее поцелуй был невинным, ей явно не хватало опыта. Неужели наивность и незащищенность, сквозившие в ее взгляде, были настоящими?
Задумчиво разглядывая ее, Зейн поднял телефонную трубку и вызвал охрану.
Ему не хотелось, чтобы Амалия ускользнула от него или обратилась бы за помощью к кому-то другому.
– Вы останетесь здесь до моего возвращения, мисс Кристенсен. Если вы попытаетесь уйти, охранники применят силу и тогда вам мало не покажется. Постарайтесь не делать глупостей, от вас и без того одна головная боль.
У него и правда заболела голова.
Ему не следовало ее целовать, черт побери. Это было проявлением слабости.
Только эмоциональной зависимости ему не хватало. Она изобретательна и коварна.
Одно дело – поддаться искушению момента и поцеловать ее, и совсем другое – не верить интуиции, которая с самого начала подсказывала ему, что девушка не так проста и наивна, как хочет казаться. Ему совсем некстати новый скандал, который может сказаться на его имидже и навредить Мире.
Амалия внезапно подскочила к нему, и он ощутил аромат сирени.
– Подождите, вы делаете меня своей пленницей, оставляя одну под охраной?
Он