– Но если без этого не удастся?
– Я начинаю думать, что зря связался с вами! Может, мне стоит поискать других исполнителей, более толковых?
– Нет, господин, что вы! – испугался вислоусый. – Мы справимся, мы все сделаем как надо.
– Надеюсь.
Вислоусый протянул руку к пластиковой папке, но хозяин его остановил:
– Не надо. Еще раз посмотрите на фотографии и запомните ее. Снимки я уничтожу.
– Хорошо, господин. – Вислоусый внимательно вгляделся в фотографии, кивнул. – Я запомнил.
– Запомни еще одно: вы должны принести мне ее. Ошибки я не прощу.
– Не беспокойтесь, – вислоусый поднялся, – мы принесем вам то, что нужно. Дело очень простое.
– Возможно, оно и простое, – покачал хозяин головой, – но отнеситесь к нему со всей серьезностью. У вас не так много времени. И помните: у вас нет права на ошибку!
Вислоусый взглянул в его удивительно бледные глаза и попятился: в этот чудесный летний день на него повеяло арктическим холодом.
– Всего двадцать сестерциев, добрый господин. – Деций Крисп почтительно склонился перед надменным толстяком с завитой и надушенной бородой.
Тот запыхтел недовольно:
– Что так дорого?
– Это вовсе не дорого, добрый господин. Двадцать сестерциев за лучшие места во втором ряду на северной трибуне – цена скромная, поверьте мне. Вам все будет прекрасно видно, и вы не будете мучиться от жары.
Толстяк все еще колебался, и Деций Крисп использовал самый сильный аргумент:
– Вы будете сидеть рядом с самим Марком Лицинием Мамуррой!
– Ты не врешь? – Толстяк взглянул на Деция исподлобья. В глазах его читалось недоверие.
– Клянусь Венерой Либетиной! – Деций ударил себя кулаком в грудь и придал лицу выражение сугубой честности. – Спросите кого угодно, я честный человек!
– Ладно, пусть будет по-твоему. – Толстяк поморщился, как будто у него болели зубы, и отсчитал двадцать монет.
Деций облегченно вздохнул, проводил толстяка к заранее занятым местам и отправился восвояси.
Сегодня у него удачный день: удалось заработать целых пятьдесят сестерциев. Правда, двадцать из них придется отдать подельнику, служителю Большого цирка Марку по прозвищу Кузнечик. Тот честно отработал свои деньги, придерживая для Деция самые лучшие места.
Деций был цирковым жучком. Перед гладиаторскими играми или конными состязаниями он заранее занимал несколько мест на трибунах Большого цирка, чтобы потом, перед самым представлением, продать их богачам вроде этого толстяка, которым не хотелось приходить в цирк заранее.
Работа циркового жучка не так проста, как кажется. Ему приходится просыпаться ни свет ни заря и по темным улицам спешить к Большому цирку, чтобы первым занять лучшие места. Нужно быть знатоком человеческой натуры, чтобы после эти места выгодно продать. Вот этот толстый отпущенник ни за что не заплатил бы двадцать