Дверь открыла невысокая женщина с темными неконтролируемыми кудрями в просторных цветастых штанах и яркой фиолетовой футболке. Она выглядела точь-в-точь как Тесс себе представляла: типичная иммигрантка во внутренние шестидесятые, безразличная к моде и своему внешнему виду.
– Я покажу, как зайти с заднего крыльца, – сказала она, изобразив деревенский говор; для комического эффекта, вероятно. – Проще через кухню. Тем более я только что вымыла переднюю.
– Рада видеть вас, миссис Рэнсом. – Тесс протянула ей руку, предвосхищая возможные нежелательные объятия. Бостонцы обычно сдержанны в эмоциях, но никогда нельзя знать наверняка.
– Рэнсом? – женщина недоуменно посмотрела на нее в ответ. – О, вы, должно быть, имеете в виду Кендалл. Она в студии, заканчивает. Скоро выйдет вас встретить. Я передала по рации, что вы пришли.
Сад за домом, скрытый изгородью оливкового цвета, удивил, оказавшись тайной галереей искусств, значительно большей, чем можно было предположить, глядя с улицы. Вдоль тропинок стояли большие бронзовые скульптуры разных стилей.
– Не думаю, что сад скульптур в Балтиморском музее может похвастаться таким же количеством экспонатов, – сказала Тесс Эсски, которая как раз изучала одну из наиболее абстрактных работ.
– Так и есть, но там собраны скульптуры, представляющие куда больший интерес, – сказала высокая женщина, шедшая по дорожке от домика в задней части сада. На ней был пыльный зеленый рабочий халат, накинутый поверх одежды; на правой щеке засох мазок, но это не мешало ей выглядеть прекрасно. Темные волосы были стянуты в пучок и держались благодаря черепаховому гребню. Тесс сама когда-то пыталась носить подобную прическу, но ее волосы постоянно выбивались из-под любых креплений, и она вернулась к старой доброй косе.
– Тесс, – произнесла женщина, изучая ее. – Ты выглядишь именно так, как я себе представляла. То есть… В общем, у Ворона много твоих портретов.
Неужели? Вот это новость. Свой первый фотоаппарат она купила, когда стала работать частным детективом.
– Миссис… Мисс Кендалл?
Тесс протянула руку, но женщина проигнорировала ее и заключила в объятия.
– Называй меня Фелиция.
– Фелиция Кендалл? Я же слышала о вас.
Фелиция Кендалл будто смутилась от звука собственного имени.
– Надеюсь, сын не хвастался.
– Совсем наоборот. Он говорил, что мать занимается керамикой как хобби. А вы, оказывается, та самая Фелиция Кендалл. Ваши работы так известны, что даже такая невежда, как я, их знает. Я помню, вы когда-то получили заказ на скульптуру Генри Луиса Менкена[52]. Но Ворон ничего такого не рассказывал.
Фелиция осторожно улыбнулась.
– Дети видят своих родителей не так, как их видят другие. Я всегда была в первую очередь мамашей. Так и должно быть.
– Значит, вы, наверное, ставили желания