– Не сомневаюсь. Кстати, все, что здесь происходит, записывается, так что советую держать язык за зубами. А теперь уходите отсюда. Быстро!
Вожак с недоверием посмотрел на Горшина.
– Ты нас… отпускаешь?
– Мне надо отдохнуть перед завтрашним днем. А Губергрицу передай, что он меня очень сильно раздосадовал. Теперь я буду работать по полной программе.
– Ну, смотри… – с плохо скрытой угрозой проговорил вожак.
– Спасибо за совет. Конечно, я буду смотреть.
Боевики команды неведомого Губергрица зашевелились, двинулись к выходу из номера, поглядывая на хозяина. Тарас привычно выщелкнул из пистолета обойму, вернул его владельцу.
– Никогда не вынимай эту штуковину всуе. К тому же я не уверен, что у тебя есть лицензия на ношение оружия. Ты меня понял?
– Понял, – хмуро буркнул толстоносый, держась за свой еще больше увеличившийся, вспухший и покрасневший нос.
– Болит? – сочувственно спросил Тарас.
Парень злобно скривился, и Тарас добавил:
– Скажи спасибо, что я бил в треть силы, иначе бы сломал.
Дверь номера закрылась и тут же распахнулась вновь.
– Ну ты и козел! – заглянула в нее девица, сопровождавшая налетчиков; в глазах ее плавало восхищение. – Согласился бы на девочку, и всем было бы хорошо. А теперь будешь ходить, как по минному полю. Не передумаешь?
Глубоким гортанным голосом Тарас произнес короткое и энергичное слово «Вон!», и девицу словно сдуло ветром. Дверь захлопнулась.
Подождав немного, он выглянул в коридор, затем натянул брюки и вышел, остановился у двери в номер Нины в конце коридора, постучал.
– Кто там? – раздался сонный голос бухгалтерши Комитета.
– У тебя все в порядке? Гости не беспокоили?
Нина, в халатике, открыла дверь, прищурилась от света в коридоре.
– Что-нибудь случилось?
– Нет, но вполне может случиться. Никому не открывай, а если постучат – сразу звони мне.
– Снова эти… визитеры? – догадалась женщина.
– Ничего, все образуется. Хотя такое давление на меня оказывается впервые. Спокойной ночи.
Он кивнул Нине и отправился к себе в номер, хотя мог бы, наверное, и остаться. Нина жила без мужа, с дочерью, и мужчины ей противопоказаны не были. Однако Тарас был воспитан в традициях почитания женщин и легкого секса не искал.
Кое-как починив замок, он лег и уснул без особых переживаний, просто приказал себе спать.
Утро шестого апреля выдалось хмурым, но без дождя. И уже к одиннадцати часам облака стали расходиться, выглянуло солнышко, и природа ожила, омытая ночным ливнем, а на лицах прохожих впервые появились улыбки. Правда, экспертов из Москвы встретили на территории фабрики без них.
Встречающих было трое: высокий поджарый мужчина лет тридцати пяти с худым острым лицом и цепкими прозрачно-серыми глазами, одетый в кожаную куртку зеленоватого цвета и такие же штаны, и двое охранников в черном. Мужчина