В эти секунды я пожалела, что не могу привычно следить по экрану за происходящим, но система была отключена мною же. Ой! Да ведь она отключена и у охраны. Они же сейчас вызовут подмогу, станут названивать по всем телефонам, говорить, что нужно срочно починить систему слежения! Мне следовало немедленно что-то предпринять, чтобы отвлечь Славика с Игорем, чем-то занять их… В голову пришла шальная мысль.
Я бросилась к своему пульту и нажала на клавишу, отключающую запоры на дверях – эта система работала автономно от видеонаблюдения. Пусть Анька со своим хахалем вырываются наружу – а там уж как кому судьба улыбнется. Или Славик с Игорьком, или этот молодчик…
В здании раздались крики, мат, но мы с Лариской не стали дожидаться результатов, а бросились в переулок к моей машине. Я велела сестрице держать мотор включенным, а сама опрометью ринулась в подвал – следовало включить систему слежения, что я и сделала, затем закрыла подвал, прыгнула за руль и понеслась по направлению к дому.
– Ты пока поживешь у меня, – заявила я Лариске.
Она тут же закивала и призналась, что как раз этого и хотела. Я заметила, что в воскресенье мне нужно будет улететь в Японию, а раз так, то сестрица останется с детками. Обычно она с ними и оставалась – Серафима занималась Валеркой, Вадиком и хозяйством в дневное время, а на ночь приходила Лариса. Мне не хотелось, чтобы мальчики ночевали одни – маленькие они еще все-таки. Пустой «дипломат» был выброшен в Неву.
Но сюрпризы, которые ждали меня в эту ночь, еще не закончились. У моего парадного дежурил серебристый «Мерседес», из которого при моем приближении вылез Олег Расторгуев. Он был один.
С представлениями мы закончили быстро. Мне, естественно, пришлось пригласить Олега в квартиру – не стоять же на улице в два часа ночи. А вообще-то мне давно хотелось спать, тем более завтрашний (то есть сегодняшний) рабочий день никто не отменял. Но чисто женское любопытство пересиливало. И чего это Расторгуев меня тут поджидает?
Детки, слава богу, спали. Не дождались непутевую мамашу. Сморило их, бедных. Олег, Лариска и я дружною толпою проследовали на кухню, я извлекла из шкафчика коньяк и стаканы.
– Я вообще-то за рулем, – заметил Олег.
– Можешь не пить, – ответила я и от души плеснула нам с Лариской – нам-то после всех вечерних и ночных переживаний уж точно требовалось принять на грудь. Олег тоже заглотил несколько капель и попросил чего-нибудь перекусить. То, что Расторгуев понимал под словом «перекусить», с моей точки зрения, означало «обожраться», но, как я выяснила в дальнейшем, желудок у него был безразмерным.
– Сними платок, – велела я Лариске, до сих пор прикрывавшей им рану, – и пойди умойся. А потом