– Ну, теперь у тебя такой репортаж получится, – заулыбался Андрей. – По личным впечатлениям…
– О мертвых или хорошо, или никак, – напомнила я.
– Понятно. Не понравился тебе, значит, мужик.
Андрей сказал, чтобы мы с Пашкой побыстрее заканчивали, а то прибалта сейчас вынут из канавы – труповозка уже прибыла, а сам отправился связываться по рации с коллегами: он хотел выяснить точный адрес гостиницы в Выборге.
Я наблюдала за работой двух мужиков, подхвативших прибалта за руки и за ноги. Тот, что хватал за руки (вернее, пытался), как-то неловко дернул за довольно длинные каштановые волосы, спускающиеся почти до плеч (я даже не поняла, что он пытался сделать: голову, что ли, придержать?) – и вдруг резко вскрикнул. Тело выпустил.
Все находившиеся поблизости повернулись к канаве. А санитар уже склонялся над головой трупа: волосы съехали в сторону. Это был парик.
Обследование трупа началось с новой силой: парик, как оказалось, державшийся на специальном клею, сняли, потом сняли и бороду. Перед нами оказался совсем другой человек.
– Ишь ты, как он прихорашивался, – тихо заметил один из парней. – Теперь вся солидность – пши! – Парень повернулся ко мне: – Юля, вы его в парике видели?
– Ну да, конечно, – машинально ответила я. – Как бы я его опознала?
Но я могла опознать его и без парика и бороды. Это был Толя, попросивший нас с Серегой довезти его до Питера, потому что его вызвали на работу. И в машине он говорил без всякого акцента. А я ведь еще подумала, что мне показалось в нем что-то знакомым…
«Новое лицо» трупа меня опознавать не просили. Обо мне все забыли. Вокруг кто-то бегал, куда-то звонил, высказывались предложения быстро проверить «пальчики» по картотеке. Не исключено, что и фотографии типа в фас и профиль хранятся в нескольких папках. Пашка сидел на земле, жадно припав к неизвестно откуда взявшейся банке пива. У меня складывалось впечатление, что пиво каким-то таинственным образом само находит Пашку. Снимать, в принципе, больше было нечего.
«Хорошо, что я все-таки признала в убитом прибалта, – подумала я. – Наверное, и в гостинице он появлялся только с бородой и длинными волосами».
Но почему он сел в нашу с Серегой машину? Он следил за мной? За Серегой? А не могли ли они быть знакомы? Или это все-таки случайность? И он даже не узнал меня? А потом, увидев труп в багажнике, забыл обо всем на свете…
Но тогда кто его убил? За что? Что он делал в закрытой гостинице, куда с улицы не попасть? И не грозит ли все это какими-нибудь неприятностями лично мне?»
Из задумчивого состояния меня вывел Андрей. Как я и ожидала, меня просили отвезти сотрудников в Выборг.
– Ну ты и сука, – сказал по телефону Андрей. – И в камеру к своему пробралась.
– Что ты хотел выразить этой фразой? – уточнила я у опера.
Он колебался несколько секунд, потом буркнул:
– Восхищение.