32
Долгополов Л.К. Символика личных имен в произведениях Андрея Белого // Культурное наследие Древней Руси. – М., 1976. – С. 352.
33
Белый А. Воспоминания о Блоке. – М., 1995. – С. 23.
34
Там же. С. 25.
35
Учение о мировой душе не принадлежит собственно В.С. Соловьеву. Автором его считают Платона, который, в свою очередь, взял за основу гипотезу поздних пифагорейцев. Учение это «не вошло сначала в христианскую метафизику, но уже в средневековой философии оно постепенно завоевывает свое прежнее место в космологии, а со времени Возрождения находит немало горячих защитников… Соловьев берёт это понятие у Шеллинга, но идёт значительно дальше его», – пишет В.В. Зеньковский в «Истории русской философии» (Л., 1991, т. 2, ч. 1). Идея Софии у Соловьева, по словам того же автора, «восходит к мистической литературе», но Соловьеву «принадлежит настойчивая попытка связать эту идею с различными течениями в русском религиозном сознании». Сам Соловьев в «Чтениях о Богочеловечестве» отмечал: «…мысль о Софии всегда была в христианстве, более того – она была ещё до христианства. В Ветхом Завете есть целая книга, приписываемая Соломону, которая носит название Софии. Эта книга не каноническая, но, как известно, и в канонической книге «Притчей Соломоновых» мы встречаем развитие этой идеи Софии (под соответствующим еврейским названием Хохма). «София, – говорится там, – существовала прежде создания мира; Бог имел её в начале путей Своих», то есть она есть идея, которую Он имеет перед Собою в своем творчестве и которую, следовательно, Он осуществляет. В Новом Завете также встречается этот термин в прямом уже отношении ко Христу (у ап. Павла)» (Соловьев В. Спор о справедливости. – С. 132).
«Рожденная от встречи культур ветхозаветных и греческих, София, воспетая Соловьевым, – одновременно и ветхозаветная Премудрость… и платоновская идея Мудрости как высший объект вожделения мыслящего человека… – пишет Аврил Пайман. – Валентинские гностики соткали целую мифологию о Софии-Зоне (предвечное существо), которая из любви и сострадания к людям сошла во временный мир и застряла в путах материи (здесь её именуют Мировой Душой), где тоскует об освобождении. По гностической легенде, освободитель её – Христос, тоже Эон, предвечное Существо, сходящее на Землю, воплотившееся и побеждающее материю. (…) Философ (В. Соловьев. – М.С.) всегда отрицал, что его представление о Вечной Женственности “гностическое”, но он несомненно был знаком с доктриной Валентина и… изучал её с горячим интересом, пусть даже не со всем соглашаясь» (Пайман А. История русского символизма. – М., 2000. – С. 214).
36
Зеньковский В.В. Указ. соч. С. 46.
37
Соловьев В. Спор о справедливости. – С. 155.
38
А. Блок. А. Белый. Переписка. – М., 2001. – С. 24.
39
Интересно, что образ Вечной Женственности, ставший популярным у символистов благодаря упоминавшемуся стихотворению В.С. Соловьева «Das Ewig-Weibliche», взят последним из «Фауста» Гете («Вечная Женственность влечёт нас вверх»), на что, кстати, указывает немецкое