– Ну да, конечно, нравлюсь. Но что же я могу поделать?
– Так вот что я вам скажу, – хвастливо, с азартом выпалил он, – я могу тратить на вас куда больше, чем любой из них. У меня денег хватит.
Только за минуту перед тем он подумал о пятидесяти пяти долларах, которые уютно лежали у него в кармане.
– Ну, не знаю, – возразила она, очень заинтересованная этим, так сказать, денежным предложением и в то же время очень гордая своей способностью так воспламенять чуть ли не всех молодых людей.
Гортензия была не слишком умная девушка, очень легкомысленная и самовлюбленная; она не могла спокойно пройти мимо зеркала: каждый раз восхищалась своими глазами, волосами, шеей, руками и практиковалась в особенно пленительных улыбках.
Притом Гортензия не осталась равнодушна к тому, что Клайд был красив, хотя и очень юн. Она любила поддразнивать таких желторотых. С ее точки зрения, он был глуповат. Но он служил в «Грин-Дэвидсоне», хорошо одевался и, наверно, как он сказал, у него достаточно денег, и он охотно будет тратить их на нее. Иные юнцы, которые особенно нравились ей, имели в своем распоряжении не слишком много денег.
– Найдется сколько угодно таких, кто с удовольствием потратит на меня деньги!
Она тряхнула головой, взмахнула ресницами и снова улыбнулась своей самой пленительной улыбкой.
Лицо Клайда сразу омрачилось. Он был слишком слаб пред ее чарами. Лоб его наморщился, затем снова разгладился. Глаза горели, в них было страстное желание и горечь, давняя досада на жизнь и раздражение обойденного и обиженного. Конечно, Гортензия сказала правду. Найдутся люди, у которых денег больше, чем у него, и которые могут больше на нее тратить. Он смешон со своим хвастовством, и она насмехается над ним. Помолчав, он прибавил уныло:
– Наверно, вы правы. Но никто не любит вас так, как я!
Бескорыстная искренность этих слов польстила Гортензии. В конце концов, он не так уж плох. Они грациозно скользили под звуки неумолкавшей музыки.
– О, я не всегда так флиртую, – сказала она. – Ведь тут мы все свои, все хорошо знаем друг друга, всюду бываем вместе. Вы не должны осуждать нас.
Это была только искусная ложь, но все-таки она успокоительно подействовала на Клайда.
– Я бы отдал все на свете, только бы вы лучше относились ко мне, – молил он в отчаянии и восторге. – Я никогда не видел девушки лучше вас! Вы замечательная! Я от вас без ума! Давайте как-нибудь пообедаем вместе, а потом сходим в театр. Хорошо? Хотите завтра вечером или в воскресенье? Эти вечера у меня свободные, а остальные я работаю.
Она сначала колебалась, потому что даже теперь не была уверена, что захочет продолжать это знакомство. Ведь есть еще Гетлер, не говоря уже о многих других, все они ревнивы и внимательны. Хотя Клайд и готов тратить