В результате отец не успел подписать с ней брачный контракт, как делал с ее предшественницами. Правда, по русским законам его можно заключить в любой период брака, но пятая законная жена наотрез отказывалась.
Проживали супруги в разных комнатах, отец пил, домработница регулярно звонила Аньке и высказывала беспокойство. Пятую жену работодателя она ненавидела сильнее всех его предыдущих баб, вместе взятых. Анька была со своей бывшей нянькой полностью согласна.
Подруга считала, что придется очень много заплатить, чтобы отделаться от пятой папиной женушки. К счастью, детей от нее у папы не было, и она их, похоже, иметь не желала – чтобы не портить фигуру.
Что ей было нужно от Анькиного отца? Анька считала, что деньги и статус. Мадам вела активную светскую жизнь, правда, любовника не заводила – частный детектив работал у Аньки в режиме нон-стоп. Зацепить пятую папочкину «половину» было нечем.
И вот сейчас моя любимая подруга стояла передо мной в квартире Артема. По-моему, она еще немного располнела, о чем я, конечно, не стала ей говорить. Аньку всегда звали Пышкой, и она жутко страдала от излишнего веса, хотя он ей, по-моему, очень шел. Она была добродушной, пухленькой и какой-то кругленькой. При виде Аньки у каждого возникало такое же желание ее потискать, какое возникает при виде ленивого пушистого кота. У Аньки были здоровый розовый цвет лица, огромные карие глаза с длинными пушистыми ресницами, шелковистые каштановые волосы, заплетенные в косу… Красавица, да и только! И ведь масса мужчин любят пухленьких женщин. Насколько я знаю, русский тип женской красоты – это совсем не немощная вешалка, которая, покачиваясь от слабости, разгуливает по подиуму. В Аньке же была настоящая женская красота и стать.
– Бонни, как я соскучилась… – начала Анька, как только я распахнула дверь, и замерла на пороге с открытым ртом. – Бонни, это в самом деле ты? – робко спросила она через некоторое время.
Анька прошла в квартиру и теперь рассматривала меня со всех сторон.
– Если бы я встретила тебя на улице, то не узнала бы, – призналась подруга.
– Вот и отлично! – сказала я. – Как раз то, что нужно. Если меня не узнала ты…
Анька еще меня поразглядывала, потом уточнила, легко ли смыть боевой раскрас, я ее успокоила, и мы прошли в кухню.
– Я опять на диете, – грустно сообщила Анька. – Бонни, мне ничто не помогает! Я думала, хоть во время депрессии похудею, но не тут-то было. Ну вот почему все худеют от несчастной любви, а я, наоборот, толстею? Почему я от всего толстею?
Я пожала плечами. Можно было бы спросить у Аньки, почему я сама ни от чего не толстею, но не хотелось травмировать