Она понимала, что милый доктор Ашот узнает о её выписке, но не стала утруждаться тем, чтобы рассказать ему об этом лично. Она уходила, как обычно, по-королевски чинно, по-английски незаметно, словно тень выскальзывая из очередного места, что ей опостылело.
Билет за самолёт, место назначения: «Франция, Париж», где она собиралась закончить очередную маленькую историю. Право, Хенси всегда любила красивые и вычурные жесты, пожалуй, даже слишком любила…
У неё с собой была лишь одна сумка с одеждой – большинство старых вещей она сдала, избавилась от них: они слишком пропахли дымом и прошлым. И, если дымный запах можно вытравить, то прошлое не сотрёшь, не выведешь даже самым сильным отбеливателем.
Ожидая посадки, девушка лениво, не заинтересованно оглядывалась по сторонам, рассматривая многочисленных людей, которые так же, как и она ожидали своего рейса, своего нового счастья, новой жизни…
«Какие глупые, – думала она, наблюдая за молодой девушкой, которая увлечённо разговаривала по телефону, обсуждая долгожданный переезд за океан. – Вы бежите от места, от вещей и людей… А бежать нужно лишь от себя, потому что всё дерьмо, что портит человеку жизнь, он носит внутри себя. Это делает всякий побег и перелёт, даже на десятки тысяч километров, бессмысленным… От себя не убежишь».
– Можно? – Хенси подняла глаза, смотря на девушку, которая подошла к ней и указывала на соседний стул, спрашивая разрешения сесть.
– Пожалуйста, – ответила девушка, убирая свою сумку, бросая её на пол.
Как только «соседка» села рядом, Хенси отвернулась, сразу показывая ей, что не настроена на дружескую или любую другую беседу. Ей не нужны были новые знакомства и друзья, забыть бы и избавиться от старых…
И вот время подходит, объявляют её рейс. Хенси, не спеша, встаёт и, закинув на плечо тяжёлую дорожную сумку, ровным и твёрдым шагом идёт к стойке регистрации – последней черте между ней и будущим.
«Как мило, – думала девушка, смотря за тем, как в её паспорте ставят очередную печать. – Люди полагают, что у них так много времени, что у них в распоряжении вся их жизнь, но, на самом деле, у человека только и есть, что настоящая данная секунда. И то, она, секунда, слишком быстро утекает – только моргни и твоё настоящее уже стало прошлым».
Заняв своё место, даже не взглянув на тех, с кем ей придётся провести следующие двенадцать часов своей жизни, Хенси натянула на глаза чёрную повязку для сна и откинулась на сиденье, заранее пристёгиваясь, чтобы её после не тревожил дотошный и такой заботливый персонал.
Самолёт загудел, поехал, начал стремительно разгоняться и в тот самый момент, когда он оторвал свои шасси от взлётной полосы, девушка провалилась в сон. Последней мыслью в её гаснущем, проваливающемся в темноту сознании, было:
«Жаль,