Четвертый хохотнул, но под взглядами коллег удушил свое веселье – будто бросил ребенка в колодец.
Лицо первого не дрогнуло ни на мгновение. Билл воочию представил, как огонек шутки гаснет перед стеной каменного безразличия. Первый производил впечатление человека, который сделал карьеру благодаря редкому свойству: полному отсутствию воображения. Такие люди выполняют приказы слепо и упрямо, и без малейших угрызений совести.
– Дракон Мантракс и, следовательно, Консорциум драконов как целое, – продолжил командир, по-прежнему запинаясь при чтении, – находят ваше уклонение от уплаты очередного годичного налога значительным оскорблением их благородства, чести и божественного статуса. Вследствие того вы…
– Постойте-ка, – выговорил Билл, ошеломленно глядя на первого, стиснув черпак так сильно, что побелели костяшки. – Находят что?!
Когда первый заговорил, Биллу показалось, что ледяной вихрь пронесся по всему нутру, а потом исчез, оставив после себя пустое чистое спокойствие. Будто все чувства унес мощный ужасный ураган, какие дочиста обдирают землю и швыряют коров, будто катапульты.
Когда солдат договорил, градус Билловой ярости поразил самого Билла. Он всегда считал себя мирным человеком. За двадцать восемь лет ввязался всего в три драки, лишь одну начав первым, и в каждой ударил ровно один раз. Но теперь в том месте, откуда поднялся ледяной вихрь, словно по велению могучего волшебника, невидимого и сдерживавшегося до поры, вспыхнула адская ярость.
– Годичного налога?! – сумел выдавить он, борясь с желанием забить черпак в глотку первому так глубоко, чтобы дочерпаться до причинного места. – Ваш великий и могучий гребаный дракон Мантракс выгреб у меня все до последнего пенни. Моя ферма загублена вашей гребаной жадностью. А я и не пожаловался ни разу! И не пикнул, пока вы забирали у меня каждый унаследованный медный шек, серебряный драх и золотой балл.
Билл стоял, чуть не исходя пеной от злобы, перед тощим, равнодушным, совершенно не впечатленным его речью командиром стражников.
– Наверное, бухгалтерия ошиблась, – вставил четвертый, почти забытый на периферии событий. – Знаете, в юрисдикции Матракса ну просто невероятное количество народу, каждый год находятся те, против чьего имени попросту забыли поставить галочку. Понимаете, это неизбежно при всякой бюрократии.
И Билл, и командир с ненавистью уставились на четвертого.
– Так поставьте эту чертову галочку, – процедил хозяин фермы, и в его голосе лютовал огонь.
– Ох, но ведь мы этого не можем, – в глубокой растерянности и смущении выговорил четвертый. – Это ж вообще не по нашему департаменту. Вы-то можете подать апелляцию, но сперва надо заплатить второй раз, а уже потом подавать.
– Заплатить второй раз? – произнес Билл, у которого все поплыло перед глазами от нереальности происходящего. – Да не могу я заплатить гребаный налог второй раз за год! Никто в округе не сможет. Это же безумие!
– Да, – печально подтвердил стражник. –