Искуи не сводила глаз со скатерти, с трудом подбирая слова.
– Я… Я боюсь… Ведь я каждую ночь радуюсь, что сплю в доме.
Габриэл попытался заглянуть ей в глаза:
– А я-то на вас рассчитывал.
Искуи, не поднимая головы, крепко сжала губы.
Странное дело – Багратян вдруг вспылил из-за такого, казалось бы, пустяка:
– Я настаиваю, Искуи!
По лицу ее пробежала судорога. Жюльетта сделала знак мужу, чтобы он оставил Искуи в покое, дав понять, что берет на себя уговорить девушку.
Но это оказалось трудней, чем она думала. Сначала она попробовала воздействовать на Искуи чисто женскими доводами: дескать, по существу, все мужчины – мальчишки. Для женщины, которая хочет строить жизнь по-своему и держать бразды в своих руках, самое разумное – по возможности не перенить маленьким мужским причудам. И ничто не вызывает такой благодарности у настоящего мужчины, никогда он не бывает таким покорным, как тогда. А женщине, чтобы осуществлять свою волю в важных жизненных вопросах, надо спокойно уступать в мелочах.
Похоже, Жюльеттина проповедь была адресована замужней женщине – себе же самой. Но какое дело было Искуи до «маленьких мужских причуд» Багратяна? Она смущенно смотрела в сторону.
– Для меня это не мелочи.
– Но это может быть очень мило. Все же будет как-то по-другому…
– У меня слишком много всяких воспоминаний о том, как бывает «по-другому».
– Твой брат, пастор, не возражал…
Искуи глубоко вздохнула.
– Я ведь не из упрямства…
Но Жюльетта, видимо, уже сдалась:
– Если ты останешься дома, я, пожалуй, тоже не пойду. У меня нет никакого желания быть единственной женщиной среди такой уймы мужчин. Уж лучше тоже останусь.
Искуи окинула Жюльетту долгим взглядом:
– Нет, так нельзя! Мы не можем так поступить! Раз ты хочешь, я пойду. Для тебя я сделаю это с радостью. То чувство уже прошло.
Жюльетта вдруг почувствовала усталость.
– До конца завтрашнего дня у нас много времени. Еще десять раз передумаем.
Она поднесла руку ко лбу, закрыла глаза – какой-то тягостный морок, словно часть зловещих воспоминаний Искуи проникла в ее душу.
– Может быть, ты права в своем чувстве, Искуи! Мы живем так бездумно…
На другой день в путь отправились сравнительно рано. Ради женщин решено было идти не кратчайшей дорогой – Дубовым ущельем, а более удобной, окольной, через Северное седло. Добираться до него надо было по проселку, через Азир и Битиас, в общей сложности полмили. Сегодня Муса-даг, несмотря на свои пропасти, утесы-бастионы и заросли, вел себя как благонравная гора; желающая показать себя альпинистам с наилучшей стороны.
Все были в самом бодром настроении, даже Искуи мало-помалу повеселела.
Габриэл имел возможность убедиться,