Секретная агентура. Эдуард Макаревич

его имел в виду Липранди, когда придумал, как дискредитировать Петрашевского, чтобы подвести его под арест. План Липранди был по иезуитски прост. Антонелли должен посоветовать Петрашевскому тайно встретиться с людьми Шамиля, который возглавлял повстанческое движение на Кавказе против России, и против которого сражалась русская армия. Если бы эта встреча состоялась, то Петрашевского и «кружковцев» судили бы по закону за установление связей с врагом России. Это не обсуждение теории Фурье, за которое трудно было посадить. Операцию начали было готовить, даже подобрали на роль посланцев Шамиля двух черкесов из конвойной сотни императора. Но вдруг остановились. Уж очень густо пахло провокацией. Дубельт не решился. К тому же объявился другой повод для возбуждения дела и ареста – чтение запрещенного письма Белинского Гоголю. Липранди вовремя принес эту информацию своему шефу.

      Дубельт хорошо вел своего агента – и задачи ставил, и советы давал, и ситуации разрешал. И агент старался. Благодарностью ему были – чин полковника и работа в штате Третьего отделения. Такой переход из агентов в офицеры – небывалый случай в истории охранных служб. Дубельт сделал его ответственным за политическую цензуру и за агентов в политических кругах. Шеф учитывал его привязанность к сочинительству, его «фантазийный» потенциал. Липранди уже был известен как автор интересных исторических трактатов.

      Организацию петрашевцев снесли под основание. Дубельт этой операции придавал большое значение, потому что это была, прежде всего, организация интеллигенции. А интеллигенция, по его разумению, – это люди, генерирующие идеи, из их рядов выходили властители дум. И судьба России под их влиянием могла измениться. Здесь нужно понять, кто такой был Дубельт.

      Леонтий Васильевич – яркая находка Бенкендорфа. Сообразителен и смел был ротмистр Дубельт, с 15 лет познавший вкус военной службы. Пулям не кланялся, но одна, проклятая, все же ранила под Бородино. Замечен был за храбрость и организацию дела – потому и адъютантом служил сначала у генерала Дохтурова, потом у славного Раевского. Был и в заграничном походе. В Париже закончил войну.

      Ох, Европа, Европа! Цивилизация начала века – дороги, товары, свобода. А в России уже тайные офицерские общества. И близок к ним Леонтий Васильевич. Будущие декабристы С.Волконский и М.Орлов у него в друзьях. Идеи свободы казались неотделимы от блеска эполет лихого полковника.

      После восстания на Сенатской площади арест миновал командира пехотного полка Дубельта: разговоры о свободе – не членство в тайной организации. Но в список подозреваемых попал. И предстал перед следственной комиссией, назначенной императором. Здесь-то его и увидел Бенкендорф, заседавший в той же комиссии. Увидел и запомнил – поведение полковника ему понравилось. Суда Дубельт избежал. А в реестре неблагонадежных остался. Но перед начальством не стелился, конфликтовал. Однажды не выдержал, подал в отставку. Демонстративно. И армия не расстроилась из-за отставки блестящего полковника. В сей драматический