Жена посадника носила княжеское имя – Ясномира. Она раздалась и рано постарела от постоянных родов, но хозяйкой в тереме Судислава была прекрасной. Сейчас она сразу провела негаданную гостью в уютную, обвешанную рушниками горницу, кликнула сенных девок, велев баньку Карине истопить, блинами последней выпечки угостить.
– А когда отдохнешь, Каринушка, мы и поговорим маленько. – Карина почти забыла, как это хорошо – быть женщиной княжьего рода, богатой, нарочитой, когда все сбиваются с ног, желая угодить. И так приятно было после долгого пути ощутить заботу о себе. Девки-прислужницы в бане ее пропарили на семи травах, вымыли, косу ей расчесали, шепчась восхищенно – ох, до чего же роскошная грива у гостьи, черна как сажа, шелковистая, длинная. Только одна осмелилась спросить, отчего Карина не обрезала, как полагается вдове, косу после смерти мужа. Но на нее зашикали, боясь разгневать гостью хозяев.
Карину богато одели – в рубаху из тонкого браного полотна[47], поверх нее длинное платье-ферязь[48] из светлой шерсти с расшитым золотисто-коричневыми узорами подолом. Волосы заплели и уложили на голове короной. Все гадали, надевать ли бабью кику высокую или вдове только плат полагается. Карине они надоели, и она отослала их, оставшись с непокрытой головой. Но когда немного позже зашла Ясномира и увидела, что Карина сидит простоволосая, как девушка незамужняя, то поглядела укоризненно. Ну ладно, не срезала Карина косу после Боригора, это можно пояснить, раз сразу Родимовой стала. Однако раз голову не хочет покрывать, значит, незамужней себя считает, дает понять, что нового хозяина приманить хочет. А ведь Ясномире было думать, кого приманивает гостья: о пристрастии Судислава к Карине и прежде в Копыси поговаривали.
– Нельзя тебе простоволосой, – негромко, почти умоляюще молвила Ясномира. – Девки мои заприметили – непраздна ты. По обычаю не имеешь права красоваться, пока не разрешишься от бремени.
Карина резко повернулась.
– Что, неужто уже так заметно?
Ясномира улыбнулась. Не понимала, отчего гостья хмурится. Разве для женщины не самое большое счастье вынашивать и рожать детей? Но Карина только грустнела. Знала, что этим гневит прародителя Рода, но не любила посланное им дитя.
И о другом заговорила. Она все о Торире думала, поэтому первым делом спросила, как восприняли волхвы с соседнего капища Перуна, что Копысь Диру отдана?
– А как им это принять? Затаились. Они в мирские дела не вмешиваются. Их дело сейчас молить, чтоб Громовержец урожай послал, напоил вовремя землю дождем-грозой. Но то, что на Масленицу в град никто из них не пришел, – недобрый знак.
Судислав навестил родичку ближе к вечеру. Вошел