Договорились, что парни подъедут в деревню через пару часов на нашем микроавтобусе. Я ж тем временем подготовлю сцену. Не прощаясь, я вскочил в седло мотоцикла и рванул обратно. На этот раз даже не подвёз Крошку до дома, что до этого было всегда.
Концерт прошел с большим успехом. Вот удивились все местные. Я и Крошка поймали волну, и пели не хуже признанных звёзд. Я чувствовал, что девочка сильно волнуется. Мне бы подержать её, взглянуть лишний раз, подмигнуть. Но я смотрел только в зал, где видел только одного человека. Стелла была белее снега. Каждая песня, каждое слово, каждое гитарное соло, приносили ей душевные раны. Она была на грани истерики, наверняка, держалась из последних сил. Но я продолжал, ослеплённый своей обидой, своим эгоизмом. И Крошка мне в этом помогала. Тексты, написанные мной, символизировавшие Стелу, выставляли её в не очень приятном свете. Короче, получалась, что жертва я, а девушка – коварное и бессердечное создание. Крошка справилась отлично.
А я и не догадывался, сколько душевных сил ей понадобилось на это. После концерта я чувствовал себя опустошенным. Во мне не осталось ни капельки силы. Потому я и не сопротивлялся, когда парни решили отметить наш успех. Пожарить шашлыки и встретить рассвет на речке. Настроение моё кардинально изменилось. Я словно выплеснул со сцены весь негатив и злость. Осталось только усталость и грусть. Люблю смотреть на огонь. Наверное, я не достиг того, чего хотел. Я так и не увидел слёзы на лице Стеллы. Но я не остановлюсь на этом. Уже сейчас в голове рождаются новые мотивы и свежие стихи. И они будут ещё лучше. Я не заметил, как уснул, как меня заботливо укрыли пледом. Проспал до самого утра, когда солнышко уже разогрелось, и мне стало жарко. У потухшего костра сидела Крошка, положив голову на колени согнутых ног, и не спускающая взгляда с медленного течения реки. Она почувствовала, как я проснулся, но не сменила позу. Просто тихо попросила:
– Отвези меня домой.
Я спустился к речке и умылся еще холодной водой.
– Ты любишь её?
Я вздрогнул, вопрос застал меня врасплох.
– Кого?
– Ту, на которую ты всё время смотрел.
Боже, только невинная душа, в свои шестнадцать лет, могла вот просто так задать сложный риторический вопрос. Чистая, наивная, не вкусившая ни измены, ни боли расставания, ни любви, в конце концов. Ничего я ей не ответил. Кажется, только сегодня она вступает во взрослую жизнь, и такой горький пример ей пойдёт не на пользу. А может наоборот. Она всё сама поймёт.
Целую неделю я безвылазно сидел в общежитие. Мне никого не хотелось видеть. Никого, кроме Стеллы. Почему-то я ждал её прихода, каждый вечер надеялся и ждал. Но она не пришла. Николай вот приехал. Я угостил его кофе.
– Шеф вернулся из города. Инструменты выбил. Новенькие, отличные. Узнал о нашем концерте. Рассердился – жуть.
Я просто пожал плечами, мне было всё равно.
– А потом