33 (сборник). Наталия Шеметова

жили алкаши, которые торговали самогонкой (в посёлке Л. этим многие занимались). Моя мама в скором времени тоже пристрастилась к этому прибыльному делу. Поэтому в ванной у нас стояла бочка с брагой, которая источала зловонный, кисло-сладкий запах. Я научилась определять качество самогонки, познала мастерство её изготовления. В 6 утра мама будила меня, ставила самогонный аппарат на плиту, подсоединяла шланги и уходила на работу. Мне нужно было следить за напором холодной воды, потому что перегревание было недопустимо – бачок мог просто взорваться. Качество первака определялось степенью горения. Достаточно было капнуть на стол чуток алкоголя и поднести к нему спичку. Если огненная вода горела хорошо, значит первак отменный, если слабо, то – не очень, если вообще не загоралась, то в технологии была допущена ошибка. Тогда нужно было отключить сначала газ, а через некоторое время – воду и именно в такой последовательности. Так в свои неполные 13 лет я познала премудрости самогоноварения.

      С 8 утра с чекушками в трясущихся руках в дверь звонили алкаши. За червонец я наливала стопарик, за сороковник – бутылку. Деньги я аккуратно складывала в тумбочку под замок. Деньги мама всегда прятала и запирала на ключ, чтобы брат не стырил. Доступ к ключу был только у мамы и у меня, потому что я деньги не воровала.

      На втором этаже нашего дома жила колдунья. Её квартира, пропахшая ладаном, была уставлена иконами, увешана крестами и зеркалами. С утра у подъезда собирались желающие узнать своё будущее и смертельно больные, надеющиеся на излечение. На третьем этаже располагалась общага. На четвёртом жили мы. Запах ладана и самогонки преследовал меня всякий раз, как я выходила из дома. Но это всё ерунда по сравнению с тем, что мне пришлось пережить, когда я пришла в новую школу, в 7-й класс.

      – Это наша новая ученица, Наташа, – представила меня классный руководитель. – Теперь она будет учиться в нашем классе. Садись вот сюда, – и она указала мне на место рядом с симпатичным, черноглазым пареньком хулиганистого вида.

      Прийти в 7-й класс со сложившимся коллективом – это не просто. Ты сразу становишься изгоем. И тебе нужно что-то с этим делать – показать, что ты своя, чтобы приняли в стаю. Я не робкая, совсем нет, разве чутка странная, а значит, отличаюсь от других. В таких коллективах жёстко карают за непохожесть. Я это сразу ощутила на себе. Первое, что они сделали – дали кликуху. А вы как хотели! Это вам не городская школа, куда ходила я до 7-го класса, где никто не имел погонял. А мальчики и девочки называли друг друга по именам. Это средняя (в буквальном смысле) школа посёлка Л. Вообще, в моём новом классе 7 «Б» практически все имели кликухи. Непонятно, кто их придумывал и на каком основании. Ну ладно, Андрей Батушев был «Батухом», или Радика Чичулина звали «Чичей», а Олю Сисееву – «Сисей». Здесь всё понятно, но почему Петю Баранова звали Руболесом. Что означает это слово и как оно созвучно с фамилией или именем школяра, непонятно. В лесу он не жил, дрова не рубил. Очень прилежную, скромную девочку-отличницу Машу Петрову звали Киса.