– Господи, спаси, сохрани, – вспомнились ему молитвы своего деда, старого неразговорчивого человека.
– Без бога не до порога, – любил он говорить, наблюдая за еще несмышленым внуком. Слова молитвы неожиданно выплыли из глубин его памяти.
«Господи! Спаси, сохрани…» – било в висках, когда он входил в затихший аул, и каждая клеточка его тела была в ожидании автоматной очереди.
– Слава тебе, Господи, – неожиданно прошептал он, когда отвратительно свистящие пули прошли над его каской.
Новое явление в войсках Российской Федерации: армейские священники. Они были не похожи на того добродушного священника, которого он привык видеть в их городской церкви. У этих не было длинных волос, бород веником. Это были подтянутые парни, в таком же камуфляже, как и у бойцов. Только в кармане у них был крест, и они не расставались с евангелием. Они не лезли в душу, не напоминали о долге, не требовали верой и правдой служить новой России. Они просто были рядом. Вроде как случайно, но в две лопаты окоп был выкопан гораздо быстрее. И «цинкач» (ящик с патронами), подхваченный дюжим дядей оказывался гораздо легче. Незаметно пришло общение. Хотя их «батя», командир роты, недовольно бурчал, видя как вокруг батюшки, словно ища защиты, собирались солдаты. В этом было что-то трогательное, беззащитное. Бросалось в глаза, что воюют дети. Но он был командир и выполнял приказ. Приказ, отданный безответственными политиками. Приказ, который он должен выполнить любой ценой, даже ценой жизни этих пацанов. Их уже не пробирали слова командиров и новоявленных воспитателей о служении президенту, портрет которого развесили во всех палатках. У них давно наступил идеологический вакуум в сознании. Они получали письма из поселков и деревень, в которых родители сообщали о своих плачевных делах после демократических реформ. Получали письма от демобилизованных товарищей, которых, оказывается, никто не ждал. Они никому были не нужны! Без специальности они пополняли армию безработных или шли в криминал. Их охотно