Конечно, индусы могут сказать, что и монотеизм в чистом виде у них тоже сохранился с ведических времен. Так «Шветашватара – Упанишада» трактует единого бога Шиву. А знаменитая «Бхагавадгита» – единого бога Кришну. И то, и другое произведение существовало еще до Евангелия, трактовка в них Бога Творца, практики преданной любви Творцу, бессмертного атмана, как индивидуальной души, и необходимости слияния его с Богом Творцом, то есть Брахмой – все это во многом созвучно христианскому теизму.
Непонятно только, что же в индуизме из чего вытекает, и какой бог главнее, ибо каждое направление считает именно своего бога или аватара главнее и изначальнее. Если же учесть, что у каждого этого аватара есть своя женская ипостась – шакти, а у нее, в свою очередь, по нескольку проявлений, каждое из которых образует самостоятельный культ, весь это божественный пантеон уже ведет счет на тысячи и назвать все это вместе язычеством вполне объяснимо.
Конечно, сама практика садханы или аскезы, или йоги, которые направлены на усиление в себе духовного начала и на слияние с Богом Творцом – это шаг вперед по сравнению с язычеством идолопоклоннического типа, который существовал, например, в олимпийской религии греков, плавно перекочевавшей в римский пантеон богов. Однако, проблема в том, что сама по себе аскеза и йога не обязательно ведет к Богу Творцу. С той же проблемой столкнулись ведь и фарисеи, и ветхозаветная церковь. Именно для нее говорил пророк Осия «не жертвы хочу, а милости» (Ос. 6:6)
Истончать свою плоть во имя чего? Духовный мир ведь огромен. Духи поднебесной бывают разных сортов. Маги и спириты тоже общаются с духами, только падшими. Гностики, жрецы Египта, маги ассирийцы, древнегреческие пифии – все так или иначе практиковали аскетические опыты, но Бога Творца не знали. Проблема индуизма была в том, да и сейчас остается, что в многообразии религиозных культов сам аскетизм (тапас) уводит в дебри мистического блуда, общения с неизвестными силами и духами. Тысячи различных школ медитации и йоги ведут неизвестно куда – в самые мрачные дебри.
Одних только бродячих садху в Индии насчитывется сейчас до 5 млн. Школ и религиозных сект на этом пути индуизма такое количество, что сейчас, как и 2600 лет назад, вслед за Буддой можно повторить слова «загляни в глаза брахмана и увидишь там джунгли». Удивительно, но из тех садху, которых я видел, все имели красные или мутные глаза, вероятно, от курения гашиша и марихуаны, что считается обязательным ритуалом у шиваитов. Что же до секты агхори, живущих в местах кремации и поедающих трупы, уже и сами индуисты считают их изгоями. Эти представляют собой узко медицинский интерес, да разве что служат развлечением для белых туристов ввиду необычности практик и крайне запущенного вида.
Я здесь не касаюсь философских отличий различных индийских школ, а беру лишь