Деревянный стол, закапанный воском во многих местах, тарелка с остатками еды. Явно хозяин трапезничал, когда вызвали к больному. Именно его ложку уронила на пол. Наклонилась, чтобы поднять. Под столом, кроме обрывков какой-то бумаги и мусора, ничего не было. Странно, неужели такой уважаемый человек не может нанять себе прислугу для наведения порядка в доме? Потом вспомнила: провожатый упоминал, что Броссар не жалует посторонних в доме, и перестала удивляться.
Теперь главная задача – место для ночлега и вода для умывания. Покинув неприбранную кухню, отправилась в комнату напротив, рассудив, что в доме должна быть, помимо спальни хозяина, и комната для гостей или практиканта, которому ворожей отправил приглашение.
Дверей тут не было – Броссар привык жить один. Комната напротив как раз подходила под определение спальни, рабочего кабинета, гостиной или… В общем, судя по всему, именно в этой комнате Эмири Броссар проводил все свое время. Заметив еще свечи на столе и рабочем бюро, зажгла их, отогнав сумрак подальше.
В алькове находилась широкая кровать с не застеленной хозяином постелью, открытое бюро, где виднелись ящички, стопка писчей бумаги, чернильница и рядом очиненные перья. Здесь же оказалась личная печать ворожея. Я покрутила в руках серебристый медальон, размышляя о том, что прямо сейчас могу написать себе вольную, поставить штемпель на бумагу и с этой минуты буду абсолютно свободна. Магическая личная печать подтвердит слова, написанные моей рукой. И все же отложила в сторону – сама мысль о таком обмане покоробила. Конечно, на экзаменах в школе мы все прибегали к уловкам, но вот так нагло воспользоваться чужой печатью казалось кощунством. Потом жить с нечистой совестью сама же не смогу.
От бюро перешла к осмотру библиотеки. Количество книг удивило – их было чрезвычайно мало. Всего-то пара десятков, причем почти все романы фривольного содержания, написанные авторами-мужчинами. Как-то однажды заметила такую книжицу в руках очередного кавалера и поинтересовалась, о чем она. Так он настолько смутился, что спрятал за спину компрометирующую литературу, а сам, промычав что-то невнятное, поспешил скрыться. Разумеется, едва я вернулась к себе, то с помощью шара заглянула в заинтересовавшую меня книгу и с тех пор лишь презрительно хмыкала, когда тот парень появлялся рядом.
Собственно, наличие такой литературы у Броссара нисколько не удивило. Достаточно вспомнить рассказ провожатого о женщинах, которых ворожей обольщал, а потом расставался с ними, не заключая брачного союза. Наставник все больше и больше падал в моих глазах. Как оказалось, он сильный ворожей и целитель, но даже это его не спасало.
Что действительно заинтересовало и привлекло внимание, так это огни жизни. Прикрытые стеклянной колбой, они едва тлели на самом верху книжной полки. Надо же, значит, у распущенного Эмири Броссара есть все-таки кто-то настолько дорогой ему, раз он зажег огни жизни! При этом постарался спрятать от любопытных глаз. Ведь если бы не стала разглядывать