Билеты на самолет родственникам покойной жены оплатил все тот же Владимир Иванович. Он, в отличие от жены, никогда связей с родным городком не терял. Своего отца и мать навещал регулярно. И так же регулярно поступала им от него материальная помощь в виде денежных переводов и других подарков.
– Золотой мальчик! – восхищалась теперь мать Эрики.
– Брыльянт! – вторила бабка.
– А как родителей любит!
– Каждый праздник им деньги шлет. Не считая тех, что ежемесячно высылает.
Мать с бабкой еще долго бы восхищались мужем дочери и его преданностью родне, но Кира их перебила:
– Скажите, а чем занималась Эрика до тех пор, пока Владимир Иванович не сделал ей предложение?
Вот тут-то подруги и поняли, что своим вопросом попали точно в цель. Пока еще было не совсем ясно, в какую именно. Но в цель они угодили. И мать, и бабка прямо позеленели при этом вопросе. Потом глаза у них быстро-быстро забегали. И на лице у них читалась одна-единственная паническая мысль: что бы такое соврать? Толком врать ни та ни другая были не приучены. И поэтому у них получилось очень неумело.
– Работала. На заводе, кажется.
– Да что ты такое говоришь, мама? На каком заводе? С такой-то красотой? В ресторане Эрика работала. Официанткой!
– Скажешь тоже, официанткой! Пела она! Певица у нас Эрика была. Там ее Владик и увидел. Спустя столько-то лет, а ретивое в нем взыграло! Он прямо там на сцене Эрике нашей предложение и сделал.
Одним словом, мать и бабка нафантазировали тут целый воз и маленькую тележку былей и небылиц про свою покойную дочь и внучку. Оставалось только изумляться тому, как хорошо работала голова у бабки, которой было уже сильно за восемьдесят. Видимо, не всем климат Уранска был вреден. Кое-кому он пошел на пользу, буквально законсервировав старуху.
Подруги поняли из их рассказов лишь то, что в Питере дела у Эрики шли совсем неважно. Красавиц тут и своих хватало. И той любви и обожания, к которому привыкла Эрика у себя на родине, в большом городе она не встретила. Наверное, жила на съемной квартире, питалась крайне скромно, все свободные средства пуская на приобретение модных красивых шмоток, косметики и украшений.
Вот только подробности этого периода жизни Эрики оставались для подруг тайной за семью печатями. У кого бы узнать о том, как жила Эрика эти годы? Как, а главное, с кем? Ведь должны же быть у нее друзья и подруги. Возможно, они смогут рассказать о том, что за враг был у Эрики. Враг настолько страшный, что он отважился даже на убийство.
– Ведь мы не можем с точностью утверждать, что именно произошло в салоне Борисыча, – рассуждала Леся. – С одной стороны, вроде бы все складывается против владельца салона. А с другой стороны, владельцев-то двое.
– Да и как ни крути, а только умерли-то совсем не они, а Эрика. Выходит, она пострадала больше всех!
– Не скажи. Борисычу и Гошику