– И наступило всеобщее разоружение! – закончил повествование лейтенант Серёга.
В обстановке Богомолов сориентировался на удивление быстро. Он уныло повернул голову в сторону гарнизонного туалета, спустя пару секунд – в сторону вожделенной бумажки, и тяжело вздохнул:
– В очко не полезу!
– Хрен тебе тогда, а не денег! – подвел черту старлей. Он аккуратно обернул здоровенную красочную купюру вокруг большого пальца правой руки, свернул внушительную фигу, и сунул получившуюся конструкцию под нос солдату.
Вида приблизившейся бумажки Богомолов не вынес.
– Может палкой попробовать? – жалобно предложил он.
– Думаешь, ты здесь самый умный? – вступил в разговор в полном смысле просравший собственный пистолет зампотыл.
– А я чё? Я – ничё, – пожал плечами наёмный спаситель. – Просто, если кто узнает – задразнят. И вообще…
Сказанное вслух имеет свойство становиться материальной силой. Энтузиазм, словно воздух из плохо завязанного воздушного шарика, стал улетучиваться с физиономии солдата. Необходимо было срочно спасать положение, и в разговор снова вступил лейтенант.
– Короче так, – обращаясь сразу ко всем, решительно начал он. – Пистолет, товарищ майор, ваш. Вам и спускать воина в туалет. Поможете потом выбраться, отведёте на стоянку транспортных машин, за туалет, и помоете из шланга. А мы тут обеспечим отсутствие лишних глаз. Серёга отправит роты на ужин, кстати, уже вот-вот время, да присмотрит, чтобы никто не болтался по плацу. А я прикрою со стороны штаба. Если что, придержу комбата или начальника штаба дурными вопросами.
Осинкин страдальчески скривился, вздохнул, пожал плечами, но всё же кивнул, соглашаясь.
Богомолов был не столь покладист. На его лице отразилась усиленная работа мысли. Процесс для воина был явно непривычным, и, наверное, поэтому растерянное выражение его взгляда сменилось на хмуро-раздражённое.
– Все равно не полезу! – заявил он. – Там мне, наверное, по грудь. А чем пистолет доставать?
Лейтенант отреагировал мгновенно:
– Придётся нырять!
– Нырять?! – возмутился Богомолов. – Не буду нырять!
– Будешь! – спокойно, как о давно решённом, заметил лейтенант. – Серёга! Ты, по-моему, говорил, что на прошлой неделе у химиков Л–1 выменял? Для рыбалки? А с этим воином у тебя один размер! Как мысль?
Для непосвящённых: Л–1 – это такой костюм из прорезиненной ткани, в котором военные люди, не дай бог случись война, преодолевают зараженные всякой гадостью участки местности. Это дальнейшее развитие ОЗК (общевойскового защитного комплекта), но в Л–1 резиновые сапоги отдельным предметом экипировки не являются, а плавно переходят во влагогазонепроницаемые штаны-комбинезон с лямками через плечи. В комплект Л–1 входит такая же прорезиненная куртка с капюшоном и с приваренными к её рукавам перчатками. Одетый в сие чудо военной химической мысли