Он, конечно, и сам виноват. Как бы жалко не выглядела будущая жертва, расслабляться ни в коем случае нельзя. Азы, черт побери. Его движения читались еще до того, как он их делал. А значит, давали жертве неплохой запас времени. Хорошо координированной и тренированной жертве лет на сорок помоложе, чем я… Впрочем, он имел шанс исправиться, если бы выстрелил сразу же после неудачи. Но и здесь он потерял пару драгоценных секунд, и я, уронив девушку за беседку, оказался в безопасности.
Больше шансов у стрелка не было. Охрана уже бежала к месту происшествия, над парком взвыла сирена, а тяжелые металлические ворота закрывались. Я бы на месте неудачливого убийцы смотал удочки и порвал когти на мелкие кусочки. Он так и поступил.
Я бросил по-прежнему мутный взгляд на лежавшую рядом девушку и на всякий случай – а вдруг пройдет – прошамкал:
– Мы упали? А где мой кефир?
Но не прошло. Девушка посмотрела на меня так, будто я самая хитрая бестия в этом мире. Впрочем, в каком-то смысле так оно и было. Уголки ее губ ехидно завернулись, а глаза приобрели ироничный оттенок.
– Мы очень удачно упали, Стефан Трофимович!
Умеют все—таки женщины вложить в самую простую фразу двести гекабайт подтекста….
Заначка на черный день
А я ведь хотел всего лишь тихо—мирно дожить оставшиеся годы… Наслаждаясь покоем и неторопливым течением времени в песочных часах Чужой Судьбы. Не повезло… Прошлое, словно дикарь с дубиной, выскочило из-за угла, и было намерено крепко отдубасить ни в чем не повинного старика. Впрочем, «ни в чем не повинного» это, конечно, преувеличение. С такой-то профессией!
Эх, не отстанут от меня теперь. Ни девушка с каштановыми волосами, стоящая рядом и потирающая ушибленный бок, ни полиция, которая будет максимум через полчаса, ни желающие сделать меня мишенью мотоциклисты…
Неожиданно защемило сердце. Лицо мое утратило прежнее идиотское выражение, глаза потеряли наигранную муть и лишь дыхание подвело …стало тяжелым и прерывистым дыханием человека, которому плохо.
– Вы меня раскусили, – с усилием улыбнулся я девушке. Прижал ладонь к груди и добавил, – да, это было славное дело – операция «Кобра»! Видите, оно до сих пор стреляет в меня. И все никак не может убить. Но мы еще повоюем….
– Вам плохо? – в ее голосе одновременно было и сочувствие, и подозрение.
– Нет, ничего… Сердце прихватило. Пройдет сейчас. Проводите меня до медпункта, тут за углом, – я поднял дрогнувшую руку и показал на дорожку, выложенную квадратными плитами.
– Может быть врача?
Девушка взяла меня под локоть и, поддерживая, повела по дорожке.
– Нет—нет… Я просто таблетки забыл. Все будет хорошо. Там и скамеечка есть, где наши влюбленные встречаются…