Где все вам горло перегрызть готовы.
Скорей, мой мальчик, – ваш корабль внизу
Натягивает звонкие швартовы!
Но принц от ожидания устал:
Зло для него – лишь венценосный Каин.
Под дымным сводом сталь звенит о сталь,
И яд с клинка тяжелого стекает.
Еще уму не узаконен суд.
И к катафалку, как это ни странно,
Идеалиста мертвого несут,
Как короля, четыре капитана.
Овидий
На гневных цезарей в обиде,
Спеши, мечтательный Овидий,
На край империи, в леса,
Где, телом вспыхивая длинным,
Крадется жадно по долинам
Дунайской осени лиса.
Не упрекай богов, Овидий,
За одиночество при виде
Равнин, от родины вдали.
Скажи спасибо: в древнем мире
Еще не знают о Сибири
И Понт Эвксинский – край земли.
Что может лучше быть, Овидий,
Чем, на высокий берег выйдя,
Где нет патрицианских вилл,
Сидеть над водами Дуная
И ждать строку, как ждет Даная
Прикосновения любви?
Твое ль занятие, Овидий,
Твердить властям: неправы вы-де,
Подставив грудь под град камней.
Поэты, что вам ход историй?
Для вас не место Капитолий,
Вам ссылка дальняя родней.
Где родина твоя, Овидий,
Как говорилось в римском МИДе —
«Огонь и воздух и вода»?
Толп варваров не бойся злобных,
Поскольку варвары способны
Разрушить только города.
Что проку в городе, в котором
Речами обесчещен форум?
Лишь в ссылке дышится легко.
Не властны над тобою судьи,
Покуда в глиняном сосуде
Дымится козье молоко.
Но, лет грядущих не предвидя,
Глядит с надеждою Овидий
На гор коричневую твердь,
Не славя солнечное утро
И цезарей, по-римски мудрых,
Что ссылкой заменили смерть.
«В мои последние года / Разлуки не переживаю…»
В мои последние года
Разлуки не переживаю:
Взлетаю, еду, уплываю.
Куда? – Мне все равно куда.
Как радостен любой отъезд,
Когда в затылок дышит старость.
Так мало мне людей осталось!
Так мало мне осталось мест!
И я спешу, скорей, скорей!
Я становлюсь здоров и весел
Над строем самолетных кресел,
Над ржавой сталью якорей.
Из года в год быстрее кружит
Меня вращение Земли.
Мои друзья с другими дружат,
Подруги семьи завели.
Но не о том теперь заботы, —
Мне жизнь, как в юности, легка,
Пока суда и самолеты
Способны двигаться, пока,
В душе рождая постоянство,
Даруя радость или боль,
Гудит за окнами пространство —
Моя последняя любовь.