Стоило подать идею о сталинском субботнике, и все за голову схватились – как это им раньше на ум не пришло – новое движение, новый комитет, новые почетные должности. Идея, собственно, и возникла после бурного заседания авторитетной комиссии по ленинским субботникам. Теснота плодит обиды. Обойденные пошептались и сделали заявление.
Почин при живом вожде затормозить не рискнули. Попробуй-ка, обзови зачинщиков ревизионистами или обвини в расколе. Быстренько найдутся уши, которые устроят свидание с людьми, умеющими заставить говорить. Да, собственно, и раскола никакого не произошло. Никому не запрещалось посещать и те и другие субботники. Просто руководили ими разные товарищи.
Первый субботник отвели, а ко второму товарищ Сталин возьми да и скончайся. Не успели опомниться от великой утраты, а Никита уже с докладом о культе личности на трибуну съезда взгромоздился, ни с кем не посоветовавшись, огорошил интимными подробностями. Пришлось переходить на нелегальное положение. Подпольное бюро выехало за город на маевку и разработало дальнейшую тактику и стратегию. Время проведения субботника единогласно решено было перенести с двадцать первого декабря на пятое марта, на день смерти. Веселенький балаган заменить днем скорбного труда в память об отце всех народов. И не только по соображениям конспирации, новая дата придавала субботнику другой подтекст, более символичный. Показная акция должна была превратиться в подвижнический труд.
Обывательский, по их понятиям, праздник – Международный женский день – служил отличным прикрытием для мероприятия. Пока мужчины, заглаживая свои грешки перед женами и невестами, бегали по городу в поисках цветов и дешевых подарков, участники тайного субботника, разбившись на тройки, отправились по библиотекам. Представляете, входят солидные товарищи, вооруженные сверхмощными удостоверениями, бедные методисточки, запинаясь от волнения, ведут их в книгохранилище, потом одни украдкой подглядывают, а другие украдкой сдувают пыль со своих шедевров.
После библиотек тройки стекались на обед в окраинный Дворец культуры, где работал директором бывший начальник зоны. На столах ничего лишнего: водка, соленые огурцы, хлеб и рыбные консервы. Пили из алюминиевых кружек. За Сталина! За веру! За победу! Водка – лучший массажер для мужских голосовых связок. После нее песня сама просится наружу. Прополоскали горло и хором:
В бой за Родину!
В бой за Сталина!
Боевая честь нам дорога.
Кони сытые
Бьют копытами,
Встретим мы по-сталински врага.
И здорово, надо сказать, получалось, до блаженных слез. Обнимались и клялись в вечной любви к Нему. Кто-нибудь провозглашал очередной тост, а потом, не присаживаясь: «Артиллеристы, Сталин дал приказ».
Расставались под утро, полные планов и надежд, сплоченные общей любовью