Шустрый старшина уже сидел за вожжами и, подтрунивая старых кобыл, погнал их по дороге за колонной грузовых автомобилей.
Зима накрывала всех белым покрывалом. Снег крупными хлопьями падал с небес. Проезжая мимо полуразрушенной деревни, вдалеке они услышали грохот артиллерийских залпов, словно читая мысли Николая, старшина сказал:
– Нам туда – кивая головой в сторону раскатов.
Бурые сумерки сменил рассвет. Заночевав в деревне, бойцы собирались в дорогу.
Закинув неполную канистру керосина на нехитрый скарб, Мирошниченко достав из соломы молоток, подошел к парнишке, прибивающего кривыми гвоздями доски в сарае. Он ловко орудовал большим голышом, выправлял гвоздь, брал доску и в три удара загонял его по самую шляпку.
– Держи хлопец, мамке спасибо за солому и ночлег. Лошаденки-то совсем исхудали.
– Спасибо дяденька. – Взял молоток мальчик. Он казался топором в его худенькой руке.
Женщина лет сорока, выйдя из покосившейся избушки, прокричала в след удаляющейся телеге:
– Бейте супостата, гоните с земли родимой…
Стройников, посмотрел в сторону деревни – уродливыми изваяниями выделялись на снегу обгоревшие печи. Всего год назад здесь были фашисты.
Решив срезать пол дороги лесом, упряжка, обогнув бурелом, проехала мимо сожженных остовов танков и автомобилей, стащенных с дороги тягачами. Словно на кладбище белели закопченные кресты. За дружеской беседой время летело быстро. Смеркалось. По расчетам Михася оставалось чуть меньше пяти верст до нашего поста в одной из деревень, где можно остановится на ночлег, а там и до Гомеля рукой подать.
Треснули надломившиеся ветви у дороги, Михась придержав лошадей, остановил телегу.
– Спокойно, ребята, проверка документов. – Говорил один из приближающихся к ним солдат.
Их было двое. Сапоги по-щиколотку в лесной тягучей грязи с хвойными иглами вперемешку. Перепачканные бушлаты, небрежно нахлобученные шапки. У одного за спиной болталась трехлинейка, за поясом – наган. Второй держал ППШ на перевес.
– Кто старший? – Приказным томом спросил высокий солдат с ППШ.
– Старшина Мирошниченко, – гуторил Михась – везу хлопцев с медсанбату, полк наш в Гомеле стоит. – А вы собственно кто будете? – Обратив внимание на солдатские петлицы спросил бдительный Михась. (Без погон и отличительных знаков, ни офицера в патруле, форма поношенная. Сам Мирошниченко уже полгода носил погоны старшины, недавно введенные приказом НКО.)
– СМЕРШ – махнув перед носом красными корочками, сказал боец. – Слезай с телеги, а ты усатый, сымай «Шмайсер»!
– Это не «Шмайсер», вы… – Хотел-было вмешается в диалог Николай.(Это –же не Контрразведка! Михась, не клади автомат!)
Словно читая мысли, Мирошниченко поглаживая усы, чуть кивнул приятелю, и положил автомат на телегу. Он знал, что кроме него никто не вооружен. Товарищи отошли от телеги и незваный гость начал перебирать скудный скарб, то и дело