Юмористические рассказы. Часть третья. Геннадий Мещеряков

тропами. Застрял, протискиваясь между елей. Думал все, конец. Налетели со всех сторон лесные медсестры, словно сегодня день донора и шприцы у них разовые. А их уже тучи, стоматологи в рот полезли. А когда в малиннике увидел хитрую морду медведя, рванулся так, что затрещали деревья. Потом у ручья, долго замывал штаны. Оказывается, трещали не деревья, оконфузился я.

      Поселок нашел по высокому кедру, из которого запустила в меня шишкой белка. Представьте гирьку в полкило. Позабавилась, блин, а глаз заплыл.

      – Это Катька тебя? – встретил меня Агамемнон. – Она всех новеньких так метит. Научилась у циркача.

      – И циркачи у вас есть? – удивился я.

      – И постановщики, и режиссеры, и учителя – почти в каждом шалаше. Видишь мужика в красном пиджаке? Он раньше в замке жил, на золоте оправлялся, а теперь у нас. Хотел поставить свой шалаш на поляне гениев, не вышло, не у Пронькиных. Почему у нас всегда есть хлеб? Селекционер вывел новый сорт пшеницы, которая дает урожай летом и зимой, и у нее колоски в два локтя. А почему над поселком не выпадают осадки? Над ним натянули пленку из магнитных волн. Вот какие у нас гении.

      – Многие за кордон уехали? – говорю ему.

      – Наши – патриоты. Лучше, говорят, пленки над своей головой, чем над Пентагоном.

      – Куда тебя занесло? У меня несколько иное представление о реальности, господин Агамемнон.

      – Кто в Англию на Бродвей, я – в лес. Таковы сейчас правила движения. По понятиям, друг, живем. Видишь, три шалаша на бугорке. Там живут воры в законе. Обложили их в городе бандиты. Психику восстанавливают: под стук дятла поют мурку.