© Игорь Анатольевич Кривов, 2017
© Игорь Анатольевич Кривов, иллюстрации, 2017
© Игорь Анатольевич Кривов, дизайн обложки, 2017
ISBN 978-5-4485-2648-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Вы дегустировали Одиночество?
Вы дегустировали Одиночество?
Не правда ли, приятное на вкус?
Но, упиваться, что-то им не хочется.
Всего один глоток, один укус.
Попробуйте его с приправами.
Прозрачною слезою подсолить?
Внести мотив изысканности травами?
Обидой на весь мир полить?
Нет, одиночество без вас,
Само, по сути, не бывает.
Оно, как призрачный рассказ,
Вдруг проявляется и тает.
Да, кстати, в одиночество от скуки,
Добавьте чуть воспоминаний.
А, что во смесь с душевной мукой,
Оставьте для любви стенаний.
А как Вам позже-послевкусие?
Не радует, не чтёт, не знаю?
Я одиночество закусывать
Могу стучащих окон лаем.
Я одиночество лелею,
И я глумлюсь над одиночеством.
Кислинку ревности навею,
И напророчу над пророчеством.
Ну, как вам блюдо – одиночество?
Гурманы точно разберутся.
А вам попробовать не хочется?
К тиши бездонной прикоснуться?
Одиночество 2
– От чего ты отрёк одиночество?
Он спросил меня, я не ответил.
Лишь молчанье – «его высочество»,
Скрежетало огнем о пепел!
Докурил, затушил, заворочался,
Поглядел в окно, улыбнулся.
Словно в тайне надеясь на почести,
С головою в рассказ окунулся.
– Отчего же отрёк? Не отрекся!
Но, кому будет радостно, если,
Я когда-то ею увлекся,
А ей в мире со мной тесно!
Да, скажи мне еще, что с друзьями?
Вроде, все одного теста,
А теперь все своими стезями,
И теперь им со мной тесно!
Почему я боюсь одиночества?
Я тебе не скажу, не знаю!
Иногда так общения хочется,
Без него я весь мир теряю!
– Хорошо, но позволь тебе рассказать,
Одиночество, что за чудо!
Я не стану узлами тебя вязать,
И в пружину крутить не буду!
Одиночество – несомненно, дар!
Что, дано понять лишь немногим.
Для кого-то – просто ночной кошмар,
Надевать одиночества тогу!
Я с рожденья крещен в одиночество,
Посвящен в его тайны и смыслы.
А причины – имя и отчество.
А причины – звёзды и числа.
Одиночество 3
Я инкрустирован в одиночество.
Сверкаю, как обрядный камень.
Всё – по слогам бы, да не хочется.
МанИт, зовёт, чрезвычайный пламень!
Терапевтически не признано,
Обыденностью не осознанно.
Играет мной игра, играю я,
В те игры, что играют с грозами.
Заигрываюсь иногда, бывает,
Лексем чрезмерной бесконечностью.
И вечность узнаю, не зная
Её за покрывалом млечности.
Я инкрустирован в одиночество,
И только там такие мысли.
Они не посещают общество,
Не в миллионных массах, числах.
Они сродни живому пламени,
Сжигающему без остатка.
Что поздно нам, что рано нам,
Что мило нам, что гадко.
То, что лелеяли, и жаждали?
Что было вовсе неприятно.
То, что накаркали собаками,
То, что понятно и невнятно.
Огонь священный теплит искорки,
И пусть в огне не пострадают,
Все те, кто не злословил в мыселках,
И те, кто ни о чём не знает.
И к тем, кто всех жалеет очень,
Пускай не прикоснётся