– Наверное? – насторожилась Валент. – Ты не уверен?
– Я не эксперт по нелюдям, – Ладан помрачнел. – Спросите сами, если желаете. По-моему, он еще в сознании, хотя двигаться не может.
Неожиданно, хмурящая брови чародейка Кассандра добавила:
– Он так сказал, но лично я не назвала бы это пребыванием в сознании или даже состоянием трезвого рассудка.
– То есть?
– Небольшая проблема есть, – подтвердил Ладан, когда вдруг все взгляды обратились к нему. – Опять же, не берусь ничего конкретно утверждать, но похоже Лангиниус повредился рассудком. Он постоянно шепчет одно и то же слово, будто с другими никогда дел не имел.
Мистик оглянулась на остальных – те застыли в неуютном молчании, стараясь не смотреть на лежащее перед ними тело. Глаза дьюрара были закрыты, и только сейчас Катарина заметила, что бесцветные тонкие губы что-то тихо произносят. Валент тоже это увидела. Склонившись, девушка приблизилась правым ухом ко рту хищника и замерла.
– Не могу разобрать, – призналась она, спустя несколько мгновений. – Возможно, Клесс сумеет…
– Кровь! – вырвалось одно-единственное слово из уст Кассандры.
– Что?
– Он повторяет его раз за разом, – развел руками Ладан. – Понятия не имею, что он пытается нам сказать.
Кром не удержался и с неприязнью в голосе произнес:
– Это может быть связано с трагедией на поле боя. Уж как-никак, там было море крови. Не сильно удивлюсь, если все окажется делом его рук.
Его выпад заставил высказать собственное мнение и другому члену Гончих – колдуну Оуэру. Он открыто заявил, что хочет услышать объяснение из уст Лангиниуса, добавив после, что если подозрения оправдают себя, то он постарается сделать все возможное, для того чтобы нелюдь и подобные ему никогда не стали охотниками.
Катарина, как уже было сказано, относилась ко всему происходящему равнодушно. Ее не волновал факт того, что Оуэр чуть не потерял руку в кровавом облаке. Но обстановку среди Гончих она оценивала со всей возможной тщательностью. Прямо скажем, та была прескверной. Даже будучи одиночками, этим людям понадобился кто-то, на кого можно было свалить всю вину. Возможно, такое поведение продиктовано тем, что пришлось им пережить за сегодня. В конце концов, одиночки они или нет, людьми от этого не перестают быть, а в характере человека считать себя существом выше других. Ничего удивительного нет.
Скверность положения заключалась как раз-таки в другом.
«Даже не смотря на желание выместить на ком-то злобу, ни один из них так и не высказался прямым текстом. Это раздражает. До нынешнего момента все за всех решал он – Реннет, но сейчас его нет, – думала Катарина, пытаясь справиться с ситуацией. – Нет, в отличие от людей, нуждающихся в командире, каждый из Гончих имеет собственное мнение. Но сейчас они не желают высказываться как есть, потому что не привыкли