Низвержение в Аид происходит непрерывно, здесь никто не может оставаться надолго, не испытывая постепенно невыразимого ужаса перед вечностью, незримо падающей в безжалостную воронку Аида. Здесь население постоянно меняется, здесь никакая постройка не стоит слишком долго, здесь люди не смотрят друг другу в глаза, чтобы не выдать случайно страшную и запредельную тайну. Тот, кто живет в этой долине долго, лишь внешне похож на обычного человека, ибо давно уже существует там, на невообразимой глубине, где нет ни времени, ни пространства, ни истории, а есть лишь вечное сожаление о прошлом, о Золотом Веке земли, который уже никогда не вернуть, и о котором можно лишь вспоминать среди подземных шорохов, вздохов и стонов. И даже те миллионы отдыхающих, которые приезжают сюда каждое лето, спустя две или три недели стремительно возвращаются назад, опаленные вовсе не южным солнцем, а незримыми отблесками Аида, глядящего на них из глубины своими кровавыми безжалостными глазами. И потом, в течение всего года, где-нибудь в Москве или в Санкт-Петербурге, люди замирают в сладостном и ужасном предчувствии, безуспешно пытаясь вспомнить, как они стояли на краю ужасной воронки и как потом чудесно спаслись, покинув до следующего года это страшное место. А на следующий год их тянет сюда опять, ибо любого будет тянуть на край страшной бездны, удержаться на котором удалось лишь каким-то чудом. Такова природа человека, существующего в промежутке между адом и раем, и наивно полагающего, что он никогда не нарушит их невидимые до времени пределы.
Некоторым наивным мечтателям, или безумцам, отмеченным знаком Бога, удается воочию увидеть эту воронку, эту страшную бездну, этот спуск в преисподню, ужасную и отвратительную, полную остовами провалившихся в нее стран и народов, где, как трава в мертвом лесу, колышутся миллионы мертвых рук, безуспешно пытающихся дотянуться до края воронки… Мечтателей и безумцев охватывает панический ужас, и они пишут безумные стихи или романы, или вещают о незримых надвигающихся катастрофах. Впрочем, мечтатели и безумцы здесь не задерживаются слишком долго, – их или убивают местные обыватели, или они, полные мрачных предчувствий, бегут отсюда, куда глаза глядят – и отдают свой талант другим народам и другим государствам.