Остались размышленья,
Какой-то глупый бред.
Неясные стремленья —
И даже их мне жаль…
Уходят сновиденья
И прошлых дней печаль.
1979
Фотоальбом
Под сводами его хранятся
Следы времён по важным дням.
Печать любви должна остаться
На память внукам, сыновьям…
Однажды, пыль стряхнув устало,
Откроешь створки невзначай.
О, боже мой! Любовь осталась!
Смотри! Дивись! И вспоминай!
1980
Новизна
Мне понятно её проявленье,
Когда в небе летит самолёт.
Когда в море, в спокойном теченье,
Проплывёт вдалеке теплоход.
Я её ощущаю движенье,
Когда хочешь познать высоту.
Вдруг приходит само вдохновенье
На проникшую в душу мечту.
Ты увидишь её в ребёнке
И весной – на зелёном лугу.
Ты узнаешь её на рисунке
И в стоящем, как диво, стогу.
Ты признаешь её как виденье,
Ты полюбишь её чистоту.
И запомнишь мгновеньем осенним
Вечно заданную новизну.
1983
Море индиго
Новые стихи
Сине-фиолетовый цвет – символ двадцать первого века. Активна энергия среды: инь, ёмь, вера, святость, чистота, ожидание, сдержанность, бережность, вечность, Спаситель, цикорий, василёк, подснежник, вода.
К надежде
Когда сжимаются временем годы,
Удаляясь от первой волшебной любви,
Вдруг является взору дорога —
Снова на встречу с надеждой идти.
Когда устремленья в небесные дали
Стали легче крылатой далёкой мечты,
Вдруг земные порывы метели
Мне разметают на стёжке следы.
Вижу я путь в этом зимнем движенье.
Ветру навстречу, но всё же иду.
Может, с вьюжной кручёной спиралью
В снежную высь далеко улечу.
2002
Зимой
Белое снежное безмолвие.
Белый, застывший в поле кристалл.
Белой зимы тихое бдение.
Белый снег долгожданный упал.
Снег идёт, как с небес исцеление.
Снег налетает, словно волна.
Снег несёт чудеса, вдохновение.
Снег, подари нам радость тепла!
Чистый лист белой гладкой бумаги.
«Чистописание» – мой предмет.
В чистом поле дыхание вьюги
Чистый надолго оставит след.
2003
Тропинка
Иду по знакомой шуршащей тропинке.
Мне осень на сердце роняет дождинки,
Мне в волосы ветер заносит травинки,
Лесные соринки, а с ними – сединки.
Меня подзывают тревожно осинки:
«Смотри не забудь, на чьей ты тропинке!»
Мне шепчут поникшие, в слёзках, берёзки:
«Возьми наши тонкие листья в ладошки».
Ко мне наклонилась былинка-рябинка:
«Чего