– Я не боюсь.
Мирра снова рассмеялась.
– Тогда иди.
Корлунг нахмурился. Ему снова почудилось, будто лесная обитательница насмехается над ним, и подозрения начали перерастать в уверенность.
– И пойду.
– Иди-иди! – подзадорила его ириада, игриво улыбаясь.
– И пойду! – решительно повторил Корлунг.
– Иди! – продолжала дразнить его Мирра. – Что ж ты стоишь?
Корлунг лишь махнул рукой, поняв, что препираться с шаловливой ириадой можно до бесконечности, и продолжил свой путь. Перепархивая с ветки на ветку, ириада сопровождала его всю дорогу, не отказывая себе в удовольствии изредка поддразнить мальчишку. Впрочем, Корлунга не слишком уязвляли смешки и ехидные, задиристые замечания его странной попутчицы. Вскоре он уже начал чувствовать себя в обществе ириады легко и непринужденно, словно дружил с ней много лет. Он даже не задумывался о том, что видит то, что не доступно для взора практически любого смертного. Корлунг слышал сказания об ириадах – диковинных крылатых лесных девушках, обитающих в Изумрудных лесах под сенью живых говорящих деревьев. Они были миролюбивы и не ведали страха, однако предпочитали скрываться в чащобах, не показываясь людям. Любой, кто вознамерился бы отыскать ириаду, был обречен на неуспех, того же, кто задумал бы пленить лесную девушку, ждала верная смерть на тропках Изумрудных лесов. Живые леса оберегали свои тайны, не нападая на людей первыми, но и не допуская посягательства с их стороны. Мальчик никак не ожидал, что встретит именно здесь сразу двух таинственных обитателей Изумрудных лесов, да и никто из соплеменников не мог бы даже предположить подобного.
Первое время Корлунгу не давали покоя слова дуба о выборе, почему-то он вновь и вновь вспоминал их, пытаясь постичь смысл услышанного. Потом мысли соскочили на верность слову, которое он едва не нарушил. Настоящий мужчина всегда верен клятве. А он мужчина? Ведь его побила девчонка. Но он же ее не тронул, не нарушил слово. Под бойкий стрекот ириады мысли совсем перепутались, мальчик даже тряхнул головой, словно пытаясь если не избавиться от одолевших его размышлений, то хотя бы расставить все по местам. В конце концов ему пришлось отказаться от попыток здраво рассуждать – в обществе Мирры это было просто невозможно, ее колкие замечания, вопросы и смешки не позволяли сосредоточиться.
За разговорами с болтливой ириадой – причем большей частью говорила она – время пролетело незаметно. Корлунг вышел на широкую поляну, немногим меньше той, что раскинулась под сенью живого дуба, посреди которой стояло неказистое деревянное строение, скорее похожее на большой шалаш, чем на дом. Из отверстия в крыше вился дымок, изнутри слышался звон металла.
– Что там? – спросил Корлунг, остановившись.
– Пойди туда и увидишь сам, – ответила Мирра.
– И пойду! – с вызовом воскликнул мальчишка. – Думаешь, испугаюсь?
– Иди-иди, – в очередной раз подзадорила его ириада.
Корлунг не стал вступать с ней в перепалку, он уже давно понял,